Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)

— Хочется верить, а это, кажется правда, что он принял нас за своих! Продолжайте отслеживать все вокруг — вдруг сейчас повалят? — неотрывно глядя вперед, ответил Горшенин. Прошло пять минут не меньше, когда стало ясно, что опасности нет, и никто на них не собирается пикировать, вообще нападать. — Значит мое предположение правильно — нас приняли за своих. Ура, — будничным голосом воскликнул Горшенин.

— Это как за своих? Мы, в общемто, не похожи на галактеров, на БПР тоже не смахиваем! — воскликнул справа Куницын, как будто только и ждавший сигнала на разрешение разговоров.

— Смахиваемсмахиваем! — опустив взгляд на блокуз, веселее ответил Денис: — Черт его дери! Гляньте на свои блокузы — КоП и блокуз обменялись сигналами. Говорю же — нас приняли за своих!

— А я даже догадываюсь, как это произошло, — уже спокойно произнес Николай Вахрушев. — Блокузы находятся во включенном состоянии и испускают определенные импульсы, которые соответствуют кодам проверки. КоП же робот. Он принял сигнал от блокуза, соотнес его со своей базой данных. Подтверждается. Подобная комбинация кода существует, значит образно перед тобой свой. Ответил подтверждающим сигналом, который мы не слышали, так как у него же нет динамиков. Дальше проще: у галактеров техника на высоком уровне и все, что подпадает в разряд цели, автоматически передается в контрольную башню, к диспетчеру, кому как нравиться со всеми показателями, включая и обычное изображение, а при первичной положительной проверкеобмене паролями проходит сброс информации о контакте прямо с обменного буфера данного КоПа. Проще говоря, стирается, не выходя с антенного комплекса КоПа. Это делается, чтобы не перегружать вот такими обычными контактами между своими главный компьютер. Пусть даже и сверхскоростной. Вот так вот — получается, что не нужно глушить частоту через МФС, а просто следить, чтобы был включен блокуз с момента вступления в чертуе города!

— Но ведь нас же он явно увидел? — допытывался Куницын.

— Я думаю, что нет. Блокуз успел подать идентификационный сигнал. Дальше все пошло, как я и говорю — у КоПа не включилась программа дополнительной проверки, и он спокойно полетел дальше.

— Получается, что мы можем смело разгуливать здесь?

— Ну, не думаю, что при встрече с самим галактером это прокатит, — вклинился в разговор Горшенин, — да и у БПР программа проверки более расширенная — БПР же боевая система и у нее визуальное отслеживание местности, а равно и противника включено постоянно.

— Хм, тоже верно, только насколько я помню, блокуз производился для преодоления силового поля «Города монстров», — воскликнул Николай.

— Да это так, но видимо частоты полностью совпадают. И это плюс, огромный плюс! Теперь КоПа можно выводить из разряда первого круга оцепления. Правда если все завертится, его программа получит соответствующие командыперенастройки, — сказал Олег Куницын.

— Вывод: нужно по возможности не игнорировать КоПов, так как здесь они летаю тесными группами с другими системами, а стараться учитывать и их присутствие. Нам надо было всем нацепить на себя блокузы еще при первом спуске в метро — уже давно бы знали об этом приятном сюрпризе. Кстати, мы добавили работы Ершову и его умникам — может, через блокуз както попробуют проникнуть в сеть галактеров! Все, говорильня закончена, собрались и…

Денис не успел закончить, как вокруг что-то изменилось, в единый неуловимый миг что-то поменялось. Это что-то через секунду вылилось в почемуто замерцавшую мембрану силового поля перед глазами, хотя она должна была находится в сотне метров сзади. Он не успел еще это понять, как земля закачалась. что-то просвистело над головой. что-то с глухим звоном металла об металл ударилось вверху, о край штуковины, у которой они находились. Затем сильный удар по голове, острая боль и все поплыло перед глазами. День сменился ночью. Нет, не ночью — какойто серой пеленой, в свою очередь быстробыстро темнеющей и… Денис провалился в иную реальность бытия разума.

Осипов судорожно перепрыгивал по качающейся, идущей трещинами и буквально уходящей изпод ног земле. Скакал по обнажающимся под ней глыбам бетона, зазубренным плитам перекрытия заваленных и раздавленных домов. Сочащаяся вниз земля сквозь появляющиеся трещины порой обрушивалась на пути целыми метрами и открывала предметы жизни и былого величия города, которые представали на обозрение абстрактными скелетами, которых выталкивал наверх разверзшийся впереди ад.

Как потревоженные могилы вновь смотрели на мир чудом уцелевшие оконные проемы, из которых, казалось, глядели их хозяева, невидимые, но от того не менее грозные из-за вновь потревоженного сна. Все это изменение ландшафта под ногами сопровождалось легкой взвесью пыли, частично и постепенно скрывавшей эти всевозможной формы останки былого величия цивилизации.