Человек дейтерия

Примерно об этом Гриша и постарался написать. Не спорить же со Степой! При этом пришлось перелистать уйму отцовских книг, справочников и исторических фолиантов. Гриша даже в Бердяева с Соловьевым заглянул! Правда, мало что понял, но все-таки кое-какие мысли выловил. Самое грустное, что ничего готового он не нашел, а потому с грехом пополам взялся выдумывать свое, кусок за куском выкраивая реферат, как костюм из множества разномастных заплат. Пару идей — вроде той, что про фас и профиль, — добавил от себя. Даже о снах порассуждал, в которых люди, вырываясь из реалий, становятся самими собой; чаще всего — добрее, честнее, разумнее. Наверное, реферат получился по-детски нелепым, да и каллиграфическим почерком в нем не пахло, однако работа все же была сделана.

Уже потом Гриша обнаружил, что по объему одноклассники его круто обошли, — все сдавали полновесные, красиво сброшюрованные талмуды. Само собой, распечатанные на лазерах, с симпатичными многоцветными графиками, с мудреными таблицами. В один из таких рефератов Гриша заглянул краешком глаза и тут же сник. Это было нечто великолепное, стильное и серьезное. И язык такой, что тотчас возникало желание сунуть собственную куцую стопочку под рубаху, а после порезать на мелкие кусочки и, щедро посолив, съесть. Или того лучше — спалить на костерке за гаражами. Пожалуй, он так бы и сделал, если бы не убоялся объяснений со Степой. Тем более что «японские» сочинения друга были примерно такой же толщины и такого же качества. Они еще и рисунков нарисовали по паре, — спрашивается, зачем? То есть Степе-то было плевать, поднимут на смех или нет, а вот Грише терять едва набранную высоту отчаянно не хотелось…

Словом, распекона он ждал страшнейшего, но результат вышел совершенно иной. Случилось то, о чем Степа твердил с самого начала. Географ Павел Сергеевич, поначалу смотревший на рефераты более чем уныло, на Гришиной работе встрепенулся и ожил. Выдернув его реферат из общей стопки, взялся перелистывать прямо на уроке. И все поглядывал, все косился. А потом… Потом прошла пара дней, и грянул гром. Заявившийся на урок географа завуч объявил массовый кирдык всем плагиатчикам. И кто не знал этого слова, наконец-то, узнал вместе с новостью о Гришиной отметке. Ему, чуть ли не единственному из писавших рефераты, поставили пять. Еще по четверочке получили Ульяна и Катя. Им тоже не было нужды списывать, поскольку вместе со своими родителями девочки прокатились по Европе, о чем честно и прописали в своих работах.

— Музеи, история городов, даже цены на морепродукты — все то, о чем писали Ульяна с Катей, безусловно, заслуживает внимания, но… — Павел Сергеевич тряхнул рефератом Гриши. — Это единственная работа, где ученик попытался проанализировать историю покорения земли, где своим умом дается обобщение сделанного поселенцами. Возможно, это в большей степени похоже на литературное сочинение, нежели на историческое исследование, но человек это делал сам, и такое отношение дорогого стоит.

— А умники, что перекачали все из интернета, — насмешливо подхватила завуч, — даже поленились выдумать вступление и начало.

— Да уж… Хоть как-то отличались бы один от другого, — хмыкнул Павел Сергеевич.

— А потому, — завуч обвела класс бдительным взором, и очочки ее блеснули, точно жандармский монокль из старого советского фильма, — на будущее имейте в виду: учителя тоже порой заглядывают в Интернет, и если хотите хороших отметок, будьте добры напрягать полушария…

Нет, бить Гришу после уроков никто не стал, но грозовую, зависшую в воздухе напряженность, ощутил бы и человек более толстокожий. Расходящиеся по домам одноклассники косились неприязненно и хмуро, а Грише снова хотелось втянуть голову в плечи. И не радовали ни снегири, облепившие яблони, ни ласковая небесная синева с причудливыми облаками. В такую солнечную погоду он всегда любил «полепить» из небесных кружев — мысленно рисовал образы поужаснее да пофантастичнее. Там, наверху, все менялось ежесекундно, и даже казалось временами, что это сам Гришка управляет небесной механикой, ветрами, словно кисточками, набрасывая нужные штрихи и разводы. Он и Степу подключил к этой игре, но сегодня верного друга не было, и, шагая домой, Гриша то и дело по шпионски проверялся. Смотрел в витрины магазинов, пару раз развязывал и завязывал шнурки на ботинках. Все это выглядело нелепо, но Гриша не мог ничего с собой поделать. Старые страхи вернулись, хоть и было понятно, что никто его не преследовал. Да и что у него было отнимать? Его нечаянную пятерку? Или наказывать за то, что оказался умнее и самостоятельнее? Тем более что одноклассники могли и сами написать рефераты не хуже. Только вот не нашлось у них такого же мудрого наставника, как у Гриши.

Как бы то ни было, но какого-то особого счастья эта маленькая победа не доставила. Грустная получилась пятерка. С какой-то весомой натяжечкой.