Читаем Человек дождя полностью

       С монахом мы отошли в сторону. Я протянула правую руку, на указательном пальце которой был папский перстень. Он наклонился и поцеловал его. - Что желает священная особа?- неожиданно густым басом спросил он. - Святая церковь озабочена проникновением темных сил из вне. Это нарушает хрупкое равновесие и дает преимущество противоположенной стороне. Проникновение происходит здесь, в Амальфи. Мы не должны допустить Его усиления. Святой престол считает, что в ближайшее время произойдут важные события, которые могут повлиять на борьбу с силами тьмы. С сегодняшнего дня в замке на постоянной основе должна разместиться под благовидным предлогом группа монахов. Под любым предлогом Велвул должен быть помещен в монастырь под бдительный присмотр братии, вплоть до заключения его в освященные цепи. - Вы тоже заметили странности в его поведении? - Это не странности и он не является священнослужителем святой церкви. При задержании соблюдайте наивысшую осторожность, он может быть опасен. И обязательно еще раз проверти все те места, где он сегодня побывал в замке. - Мне надо вызвать дополнительно братьев. -Не медлите, вызывайте. Наделяю вас правом принимать самостоятельные решения в пределах замка. Монах поклонился. Перстень, которым в свое время снабдил меня отец Дитрих, делал свое дело...


      Во дворе Гунтер стоял с группой воинов и что то им втолковывал

      - Сэр Гунтер,- позвала я старого вояку. - Давайте сразу разберемся. Говорила я громко, так, что бы стоявшие воины тоже могли меня слышать. - Я вам не доверяю и у меня для этого есть веские основания. Пока я не подберу вам замену на посту коменданта крепости, свои обязанности передайте одному из десятников. Из замка не отлучаться, а теперь проводите меня в оружейную. Понурив голову сэр Гунтер пошел в сторону входа в донжон.


      Убедившись, что нас ни кто не слышит, я шепотом сказала ему. - Вместо себя назначишь Охрика и под предлогом передачи дел и своего опыта, будешь постоянно находиться возле него, глаз с него не спускай и обязательно носи кольчугу, даже когда ложишься спать. Свое недовольство моими действия и распоряжениями высказывай громко, но не переусердствуй. Дай негласное указание, всех, кто прибывает в замок взять под присмотр, и постарайся, что бы Охрик ни при каких обстоятельствах не мог встречаться с теми, кто будет прибывать в замок. Намекни ему, что я подозреваю тебя в связях с темными силами и это является причиной твоей отставки. В оружейной я громко высказывала свое недовольство состоянием доспехов и оружия: ремни не смазаны, ржавчина на оружии, на композитных луках лак потрескался. Я придиралась ко всякой мелочи и довела Гунтера до белого каления, чего собственно говоря и добивалась. Из оружейной во двор он вышел весь красный от гнева, а я ещё подлила масла в огонь,- Десятника, что заменит вас представите мне лично за ужином...


      Обедала я в гордом одиночестве, прислуживала мне за столом Лиза и ещё какая то женщина. Не знаю по чему, но во мне росло чувство неприязни ко всем в этом замке, я была недовольна буквально всем,- пирог не достаточно подрумянен, мясо пережарено, фруктовая вода имеет неприятный привкус... Бедная повариха буквально сбилась с ног стремясь угодить мне, а я все сильнее и сильнее испытывала чувство раздражения. Замок затих. Все уже знали о смещении Гунтера и о том, что я не в духе. После обеда, следуя инструкциям отца я прошла в комнату, где он связывался с леди Клаудией. Вот и резное кресло с красиво изогнутыми подлокотниками. Я осторожно села и откинулась на спинку поудобнее устраиваясь. Потянулось время ожидания. Возникший столб света меня не испугал, а через некоторое время появилось изображение.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное