Человек из дома напротив

– Четыре дня Никиту ищем мы и полиция, а на пятый к нам присоединяется… – Илюшин бросил взгляд на забинтованную руку напарника. – Хорошо бы знать кто. Я обзвонил родственников Сенцовой, Лобана и Осина, пока ты ехал из Зеленограда: к ним никто не приходил. Балаклава начал с матери Артема и угадал. Елена Юрьевна ухитрилась сбежать от него, и, думаю, больше мы ее не увидим. Чертовски жаль!

– Может, еще объявится, – подала голос Маша, сидевшая у окна.

– Вряд ли. Человек с пятого этажа выпрыгнул, а ты хочешь, чтобы она пришла с разоблачениями. Она бросила любимую собаку. Собаку, Карл! Нет, Елена Юрьевна не вернется. И я бы не вернулся на ее месте.

Бабкин почесал в затылке карандашом.

– Мы знаем, – продолжал Макар, – что фотографии в подвале повесила не Анна Козлова: она только одиннадцатого узнала о существовании Сафонова. Кто это сделал и связаны ли снимки с его исчезновением – вопрос номер два. Вопрос номер раз: где сам Сафонов. Я бы не доверял словам студента насчет того, что Никита был жив после ухода Козловой. Влюбленный парень будет плести что угодно, лишь бы выгородить девчонку. Он влюбленный?

– Как цуцик, – кивнул Бабкин.

– Нужна Козлова. Только она достоверно знает, что случилось в коттедже, когда Никита вернулся за телефоном. – Илюшин встал, потянулся и выглянул в окно. – Тетка отпадает, кузены отпадают, несуществующие друзья отпадают тоже. Что остается?

– Отцовская квартира, – сообразил Бабкин.

Макар взял телефон.

– Татьяна? Да, здравствуйте, Илюшин…

Сергей слушал, как его друг осторожно, шаг за шагом сообщает заказчице о том, что в деле появился новый фигурант, которого ей нужно опасаться. Татьяна, похоже, не принимала предупреждения всерьез. Сам бы он давно брякнул: «Бери ребенка, дура, и уезжай с мужем куда-нибудь, пока не кончится расследование».

У него мелькнула мысль: а ведь странно, что Балаклава не пришел к сестре Сафонова. Выходит, он не знает о ее существовании или ему неизвестно, как ее найти.

Закончив разговор, Макар облегченно выдохнул.

– Убедил? – сочувственно спросил Бабкин.

– Не уверен. У мужа работа, у ребенка – кружки, она не может гарантировать, у нее нет уверенности, и тра-та-та, и все в таком духе.

Сергей заволновался.

– Подожди, как это – не может гарантировать? У нас только чудом не случилось два трупа. Ей не гарантировать надо, а смываться и адреса никому не оставлять!

– Серега, – Макар заговорил вкрадчиво и нежно, – ты слышал разговор? Я дважды повторил, что их семья может быть в большой опасности. Она взрослый человек. Не в наших силах принять решение за нее. Если всех троих завтра прирежут, мне будет очень жаль, но только потому, что мы останемся без второй части гонорара.

– Сердца у тебя нет.

– У меня нет сердца для тех, у кого нет мозгов, – возразил Илюшин. – А для всех остальных я буквально Данко, только вечно живой.

Бабкин махнул рукой и вернулся к своему блокноту.

– Я обошел тот коттедж, из которого, по словам Сафонова, за ним кто-то следил. Уверен, все лето там не было жильцов: сад запущен, цветы не обрезаны… Ни одна хозяйка не бросит свои розы гнить на земле.

– Забраться в дом сложно?

– Не сложно, если он не поставлен на охрану и у тебя есть навыки взломщика. То есть для рядового человека – почти невозможно.

– Решетки есть?

– Нет. Но разбитых окон я не увидел. Может, все просто? Приехал хозяин, привез с собой любовницу. Смотрит: снаружи кто-то шарахается, в дверь барабанит. Зачем мужику светиться? Чтобы сосед пару месяцев спустя в разговоре с его женой случайно обмолвился: мол, я тут вашего супруга видел?

– Хорошее объяснение, – согласился Макар. – У которого есть только один недостаток.

– Какой?

– Оно неверное. Возле дома не гараж, а навес. Сафонов увидел бы машину.

Бабкин выругался сквозь зубы. Он не заметил навес, вернее, выкинул его из головы. «Теряю хватку», – привычно подумал он.

– Нет, не теряешь, – возразила жена.

На лице Сергея отразилось детское изумление, и Маша с Илюшиным засмеялись.

– Ты его так с ума сведешь, – сказал Макар. – Интересно будет посмотреть на тебя, Серега, в смирительной рубахе.

– Прекрати издеваться над человеком. – Маша, по-прежнему смеясь, встала и поцеловала мужа в макушку. – Сережа, ты каждый раз, стоит тебе что-то забыть, произносишь одно и то же: «Теряю хватку!» И еще верхней губой вот так делаешь. – Маша подергала губой.

– Во-во, – обрадовался Илюшин. – Именно такое выражение лица! Кабан во время гона.

– Маша, уйми его, – попросил Сергей.

– Вепрь!

– Нет, я сам его уйму.

– Ты раненый, тебе нужен покой! – Макар отклонился от полетевшей в него тетради.

Бабкин поморщился: рука постоянно давала о себе знать.

– Значит, московская квартира Козловой, – вслух подумал он. – Съезжу и разведаю, что происходит. Но если девчонка прячется там, разговаривать с ней лучше тебе, а не мне.

– Хоть ты и спас ее от супостата, вид твой зверский отвращает от тебя юных девиц.

– …и слава богу! – громко сказала Маша из соседней комнаты.

Сергей почувствовал, что по губам расползается глупая улыбка, и быстро спросил:

– У тебя есть предположения, что за тип гоняется за Сафоновым?