Человек из Оркестра

Она взяла в руки тяжелый коробок и, стараясь быть незаметной, попыталась открыть его. Как ни странно, он легко разъехался и обнажил толстый ряд длинных спичек гулливерных размеров. Серные головки их были такими большими, что казалось — каждая спичка в нарядном розовом сарафанчике. Эти спички в яркости своей были гимном какой-то другой жизни.

«Не рассыпь!» — жесткая рука забрала у неё коробок и положила на место. Похоже, это был кто-то из прислуги.

Её это тогда сильно обидело, и она ушла, что, впрочем, и не заметили. И с того самого вечера она помнила нарядность, вызывающую, этих спичек. Она даже купила себе такую же коробку в супермаркете. А потом еще и еще. Короче, это стало манией какой-то. Она привозила каминные спички из других городов, из-за границы.

Впрочем, и с сыном скандал случился из-за этих самых спичек. Он не понимал смысла этой коллекции каминных спичек. У них ведь не было камина. И что уж совсем было правдой — никогда уже и не будет.

А она всё еще чувствовала, как сулят ей эти нарядные, длинноногие, со скрытым пока — светлым, мощным огнем — камин, и дом к нему.

Она улыбнулась — ну и пусть, нет камина, но ведь и прикурить можно сигарету. Спичка зажглась громким фейерверком, и потом еще долго догорала в пепельнице, бликуя разноцветными огоньками. Не сдавалась угасанию.

Она вылила холодный чай в раковину, докурила сигаретку и опять подумала о времени. И оно ей показалось не таким уж равнодушным, если подарило ей возможность увидеть в простой фабричной спичке для камина — и фейерверк, и деда на окошке у магазина. И не огорчаться отчуждению сына. И чтобы перекрыть все эти текучие неясности в жизни. Иногда нужно полюбить, пусть это и только каминные спички в ярких своих сарафанчиках.

Но даже если просто, по быту — ими удобнее духовку зажигать. Ловчее как-то.

А духовка — это дух дома, и другие вкусности. И вовсе необязательно иметь камин, чтобы пользоваться этим любимым предметом.

— Вот именно, — и она зажгла духовку.

Значит, будет обед.

Может и был смысл сегодняшнего дня именно в этом спичечном фейерверке.

Эта простая мысль показалась ей абсурдной, и даже несколько бедной.

И она себя немножко пожалела. На досуге. Пока нагревалась духовка. Она положила коробку с каминными спичками на специальную широкую полку. Почти как у камина — чтобы они были всегда под рукой. Удобно. Ведь она часто курила.

Ландышевая тетрадь,

9 мая 2021

Церемониал

Катерина гладила рубашки так, будто это было главным смыслом ее жизни. Воротничок, манжеты — жалобно стенали под нажимом утюга, а она внимательно щурилась — нет ли на ткани залома или заглаженного уголочка. Так же были выглажены рукава, и перед, и зад. Потом рубашка, с почтением, занимала вешалку. Она висела всегда такой красотой, обещала хозяину своему удачный день, месяц, год. Годы. Она проделывала это с удовольствием, а пока гладила — любила вспоминать о чем-нибудь веселом и позитивном. И похоже было, что эти ласковые ее нашептывания распространялись на всех членов семьи, носивших эти самые мужские рубашки.

Катерина любила этот процесс, он ей придавал силы на все время, до следующей церемонии глажения.

И рубашки в её руках становились каждый день новенькими, и вид у них был только что купленной обновы.

Сегодня что-то не заладилось утро. Отключили свет в доме. И муж, не увидя свежей рубашки, наорал на нее и невежливо, хлопнул дверью.

— Могла и с вечера погладить, — укорил он.

Нет, не могла она гладить вечером. За ночь рубашка остывала, обвисала, и у нее утром был вид заношенной вещи.

Катерина знала почему-то, что остывшая рубашка — это как остывший чай. Холодный и скучный. Без флюидов.

Муж ушел в испорченном настроении, пришлось ему надеть пиджак на неглаженую сорочку, а пиджаки он не любил.

Катерина немного огорчилась — и уходу мужа, и на отсутствие света.

А потом, накинув плащик, вышла на улицу. Дома всё равно делать без электричества нечего. И она решила дойти до магазина. Она долго думала, что бы такого ей купить, потом вспомнила, что накануне закончилась в доме курага. И, с чистой совестью, Катерина решительно направилась за курагой.

Но во дворе ей пришлось остановиться. Она вышла прямо на скандал двух соседок. Которые вели громкий спор о проблемах с электричеством.

Катерина прислушалась к их резким голосам, но ей стало скучно, и она зашагала себе по своим рутинным делам.

— Перегрузка в сети, пробки не выдержали.

Убегая от их криков, Катерина вдруг подумала про утюг, надо было давно купить новый. Умный и самостоятельный. С паром, с режимами. Но она почему-то не хотела иметь такой утюг. С ним не поговоришь, не пошепчешься. Он всё делал сам. Знал как и когда включиться, и выключиться.

Тетки во дворе все орали. Катерина долго еще слышала их голоса.