Человек из Преисподней. Крысы Гексагона

Витас, наверное, впрямь творит что-то выдающееся… но все равно не так, как наш главбугор. Творение нашего Смолы красуется на изящно-жирафьей шее Черни – и в него вбухано немало из нашего НЗ… Эстетика и красота, как по мне, вещи нужные – хотя у нас тут просто чистая баба уже хороша до умопомрачения. А уж в Норе красота распускается аки свежая портянка, только-только полученная со склада… И все же каждая баба желает быть еще красивше, чем есть – и порой тянет из мужика, и тянет немало. Доказательство вот оно, затейливо болтается на шейке и верхней трети двух прекрасных сисяндр Черни. Доказательство, заботливо собранное каким-то умельцем Ремонтного цеха из разноцветных полированных шариков и фасолин, отлитых из пластика со скрученных сигнальных фонарей, кругляшей и овалов начищенной латуни. И вся эта благость, широкая и блестящая, нанизана на самую натуральную серебряную проволоку. Богато выглядит. Очень богато. Еб твою намотай, Смола… Что ж ты делаешь, а? Чего ж она из тебя веревки-то вьет?!..

– Слышь, Лис…

– А? – отвечаю я, отвлекаясь от ничем не прикрытых темно-коричневых сосков Черни.

– Не борщи со взглядами, лады?..

Я киваю и возвращаюсь к Кубику с Витасом. Хер с тобой, братишка, я как бы и вообще не претендую…

А парни дают жару. И то ли дело в гнусности подставного боя, организованного капо, чтобы рубануть на ставках, то ли еще в чем – но наша жердь уже снова проигрывает. И уже явно видно, что Смола нисколько не пророк…

На-а-а! Колотушка Кубика влетает точно в печень. Ды-ы-ыц! Вторая, вроде метившая в ухо, оказывается вбитой в требуху. Витаса перекашивает, он выхаркивает воздух и слюнищи с кровью – и складывается пополам. Правый локоть Кубика въезжает точно между лопаток – и Витас всеми своими мослами размазывается по полу.

У нас тут без судей. У нас жестоко и не особо справедливо. Упал? Никто не остановит победителя, если тот чует победу и хочет добить. А Кубик хочет. По почкам! В голову! В копчик! И снова по почкам! Ботинки у Кубика – гибрид. От тех, что выдаются грузчикам, чтобы ноги не сразу сминало в фарш – плюс верха от боевых, что таскают зомбари. Узнаю работу Подметка – именно он, мастак-затейник, мастер комбинированного пошива тяжелых говнодавов. В этот раз перелом гарантирован. И в этот раз Витас точно не встанет.

– Убей! Убей! Убей!

И обезьяньи вопли прерывает каркающая команда:

– Энтэбэ!

Крики стихают. Капо-три, что сегодня за хозяина Норы, говорит главное. НТБ. И это значит, что Витасу амба. Даже мне казалось, что у парня есть надежда, что Док, мирно дымящий чем-то едким в темном углу в компании новенькой шлюхи, сейчас сотворит чудо… Не бесплатно, само собой, за счет камеры и бугров Витаса. Но не срослось. Кысмет. Мактуб. Сука-судьба… А ведь он все понимает. Валяющийся на бетоне, обоссавшийся после отбитых почек, переломанный как минимум в одном месте – Витас понимает. И даже пытается встать… Но Кубик срать хотел на благородство. У нас, крысюков, благородство не особо в цене.

Добивать разрешается не только голыми руками. И вот Кубик уже ловит гасило – трубу с горстью наваренных гаек. Ну что ж… это милосердно. Опять же, если сравнивать с удушением куском провода, перерезанием горла заточенным стеклом или свернутой шеей. Кубик бьет – раз! два! три! – вслед за гасилом летит вверх веер крови и чего-то серого… и все. И душа, вдохновенно-печально взирающая на апостола Петра, что за ключника в Раю.

– Бля-а-а… – тянет Желтый. – Ну и силища…

– Перерыв! – орет капо-распорядитель в Круге. – Дамы, мать вашу, и господа! Леди – гы-гы-гы – и жентельмены!.. Отведайте покамест крысятинки у барной стойки и залакируйте изысканным горлодером! А нам тут надо мозги от бетона отскрести! Через часок снова просим вас на ваши места!.. А наш джаз-бэнд по заказу глубокоуважаемого главкапо Третьего отряда тем временем слабает свой хит! Просим, дамы и господа, просим!..

И джаз-бэнд, задорно крякнув и ухнув, врубает бессмертную классику. «Джазистов и камазистов»[8].

На полянке солнечной лучистой

Репетировали джаз джазисты –

А чуть поодаль, в кустах тенистых,

Распивали самогон камазисты.

И камазисты обратились к джазистам

И попросили их на русском на чистом,

Мол, сыграйте нам «Мурку» за триста,

Если вы, конечно, джазисты, не онанисты.

Отказали джазисты камазистам:

Засуньте в жопу себе ваши триста.

Мы тут репетируем в джазовой обработке Ференца Листа.

Да и кстати – мы не онанисты.

Переглянулись меж собою камазисты:

Да они че, эти джазисты, бля, мазохисты?

И таких они вломили джазистам,

Что лучше бы те сыграли им «Мурку» за триста.

Мне отлично знаком этот разухабистый шансон – и я, задорно похлопывая ладонями по коленям, старательно подпеваю. Хер его знает, кто такие камазисты – но пацаны, наверно, серьезные.

Через час очнулись джазисты

И позвонили по мобиле флейтистам.

Мол, приезжайте, нас тут пиздят камазисты.

Да – и прихватите с собою арфистов!

И поползли они к кустам тенистым

Всей толпою: джазисты, арфисты и флейтисты.

И так они там наподдали камазистам,

И еще припомнили им «Мурку» за триста…