Человек из Преисподней. Крысы Гексагона

– На каждого заключенного в Гексагоне ваш Док имеет геномную карту. А вот здесь у меня, – Комбриг поднимает левую руку и постукивает по коробочке коммуникатора на предплечье, – база данных по всем, кто когда-либо родился в Доме. У Ефима была такая же. Это связано с Законом Охоты… впрочем, не суть, не забивайте голову. И есть полное совпадение по твоим параметрам. Сто из ста. Абсолютно никаких сомнений.

Эти слова вышибают меня из реальности. Сразу. Резко, как удар хлыста. Я плыву в ватной тишине, откуда снаружи пробиваются какие-то странные гулкие звуки – и вяло шевелю плавниками. Я знаю о Доме. Я хорошо помню, что рассказывал батя Ефим. Я не раз видел Восточный ВПД. И теперь вдруг оказывается, что я – один из восточников… И ведь он, батя Ефим, тоже знал. Но не сказал этого. Почему? Кажется, мне понятно и это. Зачем смущать мелкого пацана? Зачем давать ему пищу для дум и горьких разочарований? Ведь всё же, вся жизнь могла сложиться иначе – и я не гнил бы теперь в бетонном чреве Гексагона! Батя Ефим хотел защитить меня – ведь иногда только неведение и может дать защиту…

– …ты, Василиса, – я не знаю, – доносится до меня голос Комбрига. Кажется, я понемногу выплываю, выгребаю на поверхность. – Да и не могу знать. В Джунглях есть четыре Дома – и в каких-то все еще живут люди. А кроме того – некоторое количество мелких общинок. Ты могла родиться в любой. Ты что-нибудь помнишь о своем детстве?

– Очень мало… – медленно говорит Васька. Она сидит с прикрытыми глазами, словно пытается погрузиться в воспоминания, вытянуть из них хоть что-то полезное. – Там часто было темно и почти всегда – холодно. Гораздо холоднее, чем здесь. И я почти всегда хотела есть… Я помню, что у меня была мама… но ее саму я почти не помню. То же и с отцом. Наверно, ты прав…

Комбриг кивает.

– Но я могу с уверенностью сказать – ты точно не из Дома. А вот он – да.

– И как же я оказался здесь? – спрашиваю я. – Почему? Ведь батя Ефим говорил, что Дом очень хорошо защищен… Почему вы допустили, чтобы я, ребенок, оказался тут?!..

Словно какая-то тень ложится на его лицо. Судорога, полная боли, горечи и вины. Комбриг морщится – и отводит взгляд.

– Мы не всесильны… – глухо говорит он. Говорит – и не смотрит на меня. – Дом защищен двумя Периметрами. И еще больше он защищен мужеством своих бойцов – как армейского, так и гражданского состава. Но бывает так, что во время очередного наката Периметры прорывают. Кроме того, бывает, что люди теряются и во время выходов в Джунгли, например – во время поездок на Плантацию. Мы стараемся избежать этого – но всего предусмотреть невозможно. Я думаю, именно так ты и попал в Гексагон. Совсем малышом. Ведь ты не помнишь своего детства?

– Я помню только Гексагон, – сплевываю я. – С самого детства – только это дерьмо вокруг. Малолетка. Суки. Взрослые отряды. Капо. Контроллеры. Грязь, голод и холод. И единственный светлый луч во всем этом царстве дерьма – батя Ефим. Так что тебе нужно от нас? Все это, сука, очень ностальгично вспоминать – но ты так и не ответил.

– Это прелюдия, – говорит Комбриг. – А вот тебе и основное… Пятнадцать лет назад из Дома ушла Вторая экспедиция. У нас была цель – изучить Джунгли, понять, где мы и что вообще происходит. И может быть – найти безопасный выход… Мы смогли добраться до цели – но изо всей экспедиции выжило несколько человек, в числе которых был и я. Да, мы многое узнали – но ответ оказался куда более глобален, чем мы могли ожидать. Дальше… Случилось так, что я оказался очень далеко от места нашего выхода. Сначала. А потом помехой стало не столько расстояние, сколько обстоятельства. Но теперь пришло время вернуться в Дом и вывести людей на поверхность. И не только Дом – нам нужны все Дома, все общины этой чертовой преисподней. Но это – последующая задача. Непосредственная же, которую мы и будем решать, – взорвать к чертовой матери Гексагон и Завод. «Взорвать» – это, конечно, образно… Завод – один из двух объектов, который дает продукцию военно-промышленного комплекса, конкретно – боевые машины разных классов. И именно сейчас критично важно прекратить эти поставки. И мы это сделаем. Вместе с вами. И я не буду говорить, что вместе с этим все вы получите и свободу – это подразумевается и без того.

Я криво ухмыляюсь.

– Ты так уверен в этом? Уверен, что мы сможем? И самое главное – уверен, что мы будем тебе помогать?

– А у вас теперь нет выхода, – возвращает мне ухмылку Комбриг. – Теперь, когда вы узнали даже эту малую частичку информации – разве сможете вы успокоиться и зажить прежней жизнью?