Человек из пропавшей страны

– Ну вот и не придумывай. Он никогда нам столько не заплатит. Да и дела эти так не делаются. Поговаривают, будто он охрану нанимает. Думает нас подвинуть. – Фрол недобро засмеялся. – Только у него кишка тонка. Так что делай, Студент, свою работу. Слишком много думать вредно.

– А кто такой Философ? – спросил Сафаров.

– Брат нашего Палладия. Фирмами занимается. Если бы не Палладий, давно бы его прибрали к рукам. Держи пивко, Студент, – он взял бутылку пива себе и вторую передал Сафарову. – Я тут слыхал, что ты людей жалеешь. За дипломатию выступаешь. Мой тебе братский совет: ты не жалей. Они тебя не пожалеют. Будешь дохнуть на улице – никто тебе не поможет. Всем плевать на тебя. На меня. На всех. Самый гнилой на земле – это человек. Продаст друга за тридцать серебренников. Поэтому не жалей никого.

– Да я и не жалею, – задумчиво ответил Сафаров.

– Ну вот и молодец.

В одной из машин заиграла тоскливая музыка.

Фрол на закате уехал и увез с собой девушек, а остальные жгли костер и слушали истории, которые никак не кончались. Глубокой ночью случился инцидент. Одному не понравилось, как другой на него посмотрел. Слово за слово, схватились за стволы. Мужики постарше обоих повалили на землю и отобрали оружие. Те отошли в темноту и продолжили на кулаках, после чего пропали. Потом выяснилось, что один утопил другого в озере, а сам подался в бега.

Глава 23. Военкомат

Октябрь 93-го. Подошло время ехать на призывную комиссию в районный военкомат. Исполнилось восемнадцать – будь добр пройти последний медосмотр и отбыть в воинскую часть. Сафаров покрутил в руках измятую повестку, которую передала ему мать, сел в автобус и отправился в районный центр. Пребывая в отличном расположении духа, он предвкушал легкую прогулку. В отличие от многих других ребят его возраста, растерянных и попавших в лапы военкомата, Сафаров знал, что нужно делать. С одной стороны, ему хотелось послужить. Этого он не боялся. В армии не так страшно, как некоторым кажется, а его отец исправно травил байки о веселой армейской жизни. А уж если послужить, то в десанте, не меньше. Но деньги зарабатывать он тоже хотел. Купить машину, квартиру, поднять собственный бизнес. Он решил договорится об отсрочке, “раскрутиться”, пока есть такая возможность, а потом и послужить можно.

Прибыв в районный поселок поздно вечером, Сафаров провел ночь на автовокзале, а утром смело вошел в обветшалое здание военкомата, где уже через несколько минут стоял в одних трусах вместе с остальными призывниками, проходя медкомиссию. Да, думал он, унижение начинается с военкомата. Ты стоишь в одних трусах перед одетыми мужчинами и женщинами, словно товар перед отправкой заказчику, ходишь босиком по грязному полу, по которому те, кто выше статусом, ходят в обуви. Но с другой стороны – без унижения не построить армию. Человека нужно сломать перед тем как отдавать ему приказы. Сафаров подмигнул одному призывнику, который имел самый запуганный вид. Бледный и худой. Сегодня унижают тебя, а завтра унижаешь ты, кого сможешь, конечно. Жену, ребенка, новобранца или кого-нибудь, кто слабее тебя. Круговорот получается какой-то. Наконец Сафаров зашел к хирургу, который бросил на него беглый взгляд и, вяло шевеля языком, спросил:

– Жалобы по моей части есть?

– Есть предложение, – с ходу заявил Сафаров, смотря на него сверху вниз. – Мне нужна отсрочка на три года.

Доктор, лет тридцати, слегка лохматый, с характерными признаками похмельного синдрома, посмотрел на него более внимательно. В кабинете кроме них никого больше не было.

– Что за предложение? – хирург воспарил духом.

Сафаров назвал сумму. Доктор посмотрел куда-то в угол, где висела раковина, затем задумчиво почесал подбородок.

– Ну-ка, встань ровно.

Марат встал.

– А зачем тебе отсрочка? Давай сразу “белый” билет получишь! Плоскостопие у тебя!

– Оно реально что-ли у меня есть?

– Ну ты же не хочешь служить?

– Хочу, но через три года.

– Надо было в институт поступать.

– Времени нет, понимаете, доктор, у меня бизнес. А потом мне нужно в десант.

– Если мы тебе сейчас что-нибудь напишем, то в десант тебя точно не возьмут. Даже через три года.

– Ладно. Делайте, как знаете, я с этим потом разберусь. Как передать деньги?

Они договорились о сделке. Все оказалось даже проще, чем он думал. В этой системе Сафаров понял одну важную вещь: нужно знать, кому занести и сколько. Так можно решить любой вопрос без очередей и волокиты. Словно в сумерках закулисья Марат нащупал нужный и важный трос, о котором еще не знают люди его возраста. Трос, который упрощает жизнь. Назад он ехал с ощущением душевного подъема и некоей безграничной свободы. Жизнь открывалась ему с новых, неизведанных сторон, о которых ни родители, ни школа не повествовали. Ну кому плохо от взятки доктору? Всем только хорошо. А когда всем хорошо, то почему это плохо?

На обратном пути он не стал заезжать к родителям, отправившись автобусом до Чирупинска.

Глава 24. У Палладия