ЧЕЛОВЕК ИЗВНЕ

В черно-белом космосе наступил покой.

Ардженто прислонился к груде обломков. Он вдруг почувствовал себя очень уставшим. Страшно захотелось спать.

Призрак без лица перешагнул через догоравшие трупы и направился прямо к нему.

Это была смерть.

Должно быть, это была смерть.

Фрэнк Ардженто протянул ей руку.

Еще более странно.

Мертвые не слышат звуков. Не различают красок. Он же слышал звуки, видел цвета и чувствовал запахи. Все вернулось. Свинцовое небо, языки пламени, карканье ворон, завывание ветра и пахнувший горящим мясом воздух.

Не должно было быть и боли: мертвые ее не чувствуют. Но теперь была и боль. Как будто его левое колено безостановочно дробили стальными шестернями.

Фрэнк закашлялся. Рот наполнил металлический вкус крови и горечи. Чья-то рука опустилась и поддержала его затылок. Горлышко фляжки прижалась к его губам. Ардженто удалось сделать несколько глотков. Вода потекла по его подбородку и дальше, по шее. Говорить было трудно, словно подниматься в гору.

– Мы… в аду?…

– Ад – это земля.

Ардженто напряженно вглядывался в полумрак. Он лежал в разрушенной комнате. В небольшом камине потрескивало пламя, подкармливаемое обломками мебели. Нет, это место ничем не напоминало ад. Тень попала в отблеск огня.

Призрак.

Только на этот раз у него было лицо. Он снял черный капюшон. Под ним оказались стриженные почти под ноль волосы, нос с перебитой переносицей. Глаза окружали кровавые подтеки, отчего возникало впечатление уродливой маски-бабочки.

– Ты кто?

– Слоэн.

– Какая часть?

– ПиДжи.

Ардженто кивнул и вновь закашлялся. ПиДжи, военные спасатели, американские ВВС.

Люди, представляющие собой странную взаимоисключающую комбинацию бойцов первой линии и медицинских фельдшеров. Их было всего несколько сотен, разбросанных по американским военным базам в разных уголках мира. Это были те немногие, преодолевшие Трубу: восемнадцать месяцев жесточайших тренировок, которое не выдерживают восемьдесят пять человек из ста. Те немногие, которые сумели выйти далеко за пределы возможностей человека.

– Ты спас мне жизнь. – Ардженто протянул ему руку. – Я Фрэнк. Фрэнк Ардженто.

– Дэвид.

Человек про имени Дэвид Слоэн пожал Фрэнку руку. Из рюкзака он достал аптечку с красным крестом на крышке. Покопался в ней. Достал перевязочный пакет и небольшой шприц из голубого пластика. Морфин. Опустился на колени рядом с Ардженто.

– У тебя разнесен сустав левой ноги. К тому же, в тебе полно шрапнели, и ты истекаешь кровью. Слава Богу, она не бьет ключом.

– Я умираю, Дэвид?

– Все мы умираем. Весь мир умирает. – Слоэн распечатал шприц. – Я должен разрезать тебе штанину, отыскать вену и пережать ее.

– Не трать время. Уходи. – Ардженто сжал его руку. – Думай, как спастись самому.

– Сейчас командуешь не ты, капитан.

Слоэн вколол ему морфин. Ардженто увидел, как краски вселенной вновь начали исчезать.

Осталась только одна.

Черная.

На черном блестели звезды.

Они были очень далеко, ледяные точки. Ардженто следил за их мерцанием сквозь дыры в крыше. Потом он увидел, как начало светать.

Огонь в камине почти угас. Последние всполохи углей освещали металлический шест, воткнутый рядом с ним. К шесту был подвешен пластиковый пакет, наполовину наполненный красной жидкостью. Прозрачная трубочка тянулась от пакета к впадине его локтя.

– Дэвид!

– Слушаю тебя, Фрэнк. – Голос Слоэна доносился из пурпурной темноты.

– Где ты взял кровь для переливания?

– Какая тебе разница?

– Для меня это важно.

Слоэн появился из темноты, сунул термометр подмышку Ардженто.

– Это моя кровь.

Звезды исчезли.

Небо вновь обрело цвет металла. Снег вихрился в разломах крыши. Ардженто дрожал. Его зубы выбивали дробь. Ему не удавалось остановить ее.

– Меня трр…евожж…ит одд…на вещь…

– Какая?

– Ннн…ам ннн…е удд…алось найттт..и эттт…от доллл..баннн… ый вертолет.

– Его нашел мой отряд.

– Ггг…де?

– В тридцати двух километрах на восток-север-восток отсюда. – Слоэн соединял вместе какие-то металлические трубки. – Прямое попадание ракеты земля-воздух.

– Спп… Спасшиеся?

– Никого.

– Ггг…де твой ооттт…ряд, Дэвид?

– Люди Аркана ждали его на месте падения вертолета.

Ардженто закрыл глаза. Затем открыл. Непонятно отчего, но дрожание, сотрясавшее его, прекратилось.

– И ты… после этого… Ты шел за ними?

Слоэн не ответил.

– Сколько ты убил… До Главно?

– Двадцать два.

Зубы у Ардженто застучали вновь. Температура пожирала его, он весь горел. И одновременно чувствовал, что заледеневает.

– Пора, Фрэнк. – Слоэн закончил возиться с трубками. – Мы уходим из Главно.

Ардженто понял, что тот сооружал: носилки.

– Ннн…о ннн…ужж…но четыре рукк…и чтоббб…ы несс…ти эттт…о…

– И только две, чтобы волочь.

Слоэн втащил Фрэнка в меховой мешок. Закрепил мешок на носилках с помощью альпинистской веревки.

Ардженто вновь закашлялся. Ощущения начали исчезать. Он услышал какие-то тренькающие звуки, вроде трубчатых колокольчиков. Маленькие металлические пластинки, висящие на цепочках.

Пластинки. Жетоны. Все, что осталось от павших. Вычеркнутых из жизни.

Слоэн засунул связку жетонов в меховой мешок, вложив их в дрожащие пальцы Ардженто.