Человек, который хотел понять все

—  — Я — другое дело. — она помялась, понимая, что сказанное требует разьяснений, но почему-то не решаясь говорить. — Я, видимо, ваш «партнер». — наконец выговорила она и, по-детски покраснев, стала сбивчиво объяснять, — У меня есть теория, что здешние люди кажутся друг дружке безумцами не потому, что они действительно безумны, а потому, что живут как бы в перпендикулярных плоскостях — и оттого не понимают друг друга. Да что там говорить … ведь и живые люди часто друг друга не понимают, а уж здесь-то все это до последней крайности доведено. — она поерзала на стуле, — А чтобы человек на самом деле от одиночества не рехнулся, они посылают … или сводят … уж не знаю, как сказать … — она смутилась окончательно, — близких по типу людей вместе. То есть, это я так думаю …

—  — Ладно. — согласился Франц, — Допустим, что все официальные лица живут, как вы выражаетесь, в «перпендикулярных плоскостях». Но остальные-то люди, люди на улице, они что — тоже перпендикулярные?… Скажем, если я с кем-нибудь в метро заговорю?

—  — Я один раз попробовала. — усмехнулась Таня.

—  — И что?

—  — Вспоминать не хочется. — По ее лицу пробежала тень давно пережитой обиды.

—  — Значит, по-вашему, мы с вами всем остальным тоже кажемся безумцами?

—  — Думаю, да.

В течение нескольких секунд Франц обдумывал полученную информацию. Потом задал следующий вопрос.

—  — Вот вы уже почти год здесь и все время без «партнера» — как это в вашу теорию укладывается?

—  — Не весь год без партнера. — она подняла глаза и посмотрела ему в лицо. — Можно я потом вам об этом расскажу?

И Франц понял, что вопросы в этом направлении следует прекратить.

—  — Конечно-конечно, извините … — торопливо согласился он и сменил тему. — А адвокат у вас, значит, хороший был — раз следствие так быстро приостановили?

—  — Адвокат у меня был тот же, что и у вас, — ответила Таня, — он всех ночных подследственных в нашем Общежитии обслуживает. Никакой помощи я от него не получила.

—  — А следователь — он тоже на всех ночных в этом Общежитии один?

—  — Один.

Таня отпила из своего бокала.

—  — Что он за человек, на что похож?

Она неожиданно рассмеялась.

—  — Сами потом увидите — не хочу лишать приятного сюрприза.

—  — А какие вопросы задает?

—  — Всякие … большей частью, бредовые. К примеру, — Таня нахмурила брови, закатила глаза и произнесла гнусавым басом, — «Перескажите самое странное происшествие в вашей земной жизни».

Они оба рассмеялись.

—  — И что же вы ему ответили?

—  — В отношениях с ними, — она неопределенно указала рукой через плечо, — у меня правило: делай, что попросят, в пределах разумного. Вот я ему просто и пересказала самое странное происшествие в моей земной жизни.

—  — А что это было? — спросил Франц, — Или это что-то личное?

—  — Нет … Могу рассказать, если хотите.

6. Рассказ Тани

—  — Я всю жизнь прожила в России, тогда еще СССР, и работала архитектором. Не таким архитектором, который проектирует новые дома, а таким, который изучает старые. Наш отдел занимался усадьбой девятнадцатого века, так что сотрудникам часто приходилось ездить за материалом — как правило, не очень далеко от Москвы. Я любила эти поездки: они давали возможность вырваться из текучки на одну-две недели, а главное, можно было порисовать на натуре — не только для работы, но и для себя. С сыном обычно оставалась моя мать, ну а если она не могла, то я просила кого-нибудь из подруг.

В тот раз все с самого начала пошло как-то не так: начать с того, что ни один из сотрудников-мужчин поехать с нами не смог. Я оказалась старшей в группе, состоявшей, помимо меня, еще из двух несмышленых девчонок, которые и работали-то в Институте без году неделя. Делать, однако, было нечего, спасибо и на том, что шофер институтской машины помог нам загрузить в поезд тяжеленные ящики с документацией и чертежами. С билетами нам тоже не повезло: ехать пришлось в общем вагоне, набитом соответствующей публикой — они непрерывно ссорились, жрали тошнотворную снедь, пили теплую водку и пахли (было довольно жарко, вентиляция не работала). На этом злоключения не кончились: поезд задержался и прибыл на нашу остановку с двухчасовым опозданием. Еле успев выгрузить барахло за три минуты стоянки, мы, взмыленные, злые и голодные, оказались в шесть часов вечера в абсолютно незнакомом месте — никто из нас не бывал в этом городишке раньше. Наш объект находился в сорока километрах отсюда, причем по грунтовой дороге, а не по шоссе. Автобусы туда не ходили, проката машин в России не существовало, что же касается такси … да само понятие «такси» было столь же чуждо этому месту, как и понятие космического перелета. Имевшееся у меня письмо из Института к местному начальству с просьбой выделить машину оказалось бесполезным, ибо найти никого не удалось (рабочий день уже закончился). Девчонки обежали все три городские гостиницы — мест не было.