Человек, который хотел понять все

И немедленно увидал метрах в десяти от входа в карцер на белом линолиуме пола лужу крови. И еще одну, побольше — метрах в пяти дальше по коридору. А еще дальше на стене имелось красное пятно с неестественно ровным горизонтальным краем сверху и потеками внизу. Франца затошнило опять.

Чья это кровь — Чирия, Моджахеда? Вытекла, когда их тела перетаскивали в карцер?… Прижавшись спиной к стене (на середине коридора он почувствовал себя неуютно), Франц боком прошел до первой лужи: кровь, как кровь, — темная, почти черная. Он пошел дальше — вторая лужа была побольше, глянцевая поверхность ее отражала свет лампы наверху. Наконец он добрался до пятна на стене — и сразу понял, почему у него такой ровный верхний край: кровь вытекала из под небольшой дверцы, расположенной в метре от пола. Обычно за такими дверцами располагались стенные шкафы с ведрами, щетками, вениками и тому подобным хламом — Франц повернул торчавший из замка ключ и потянул за ручку.

Положив голову щекой на подогнутые колени, в шкафу сидел мертвый охранник. Глаза его слепо смотрели сквозь Франца, руки безвольно свисали вниз, черты лица застыли в выражении изумления. Когда дверца отворилась, труп потерял равновесие и выпал наружу — Франц еле успел отскочить в сторону. Эхо от тяжелого удара мертвого тела об пол прокатилось по пустому коридору, и Франц аж присел — колени его дрожали. В воздухе висел терпкий запах свежей крови.

Охранник лежал на спине, раскинув руки и задрав подбородок кверху; голова его была наполовину отделена от туловища (широкий разрез поперек горла рассекал желтоватые трубочки кровеносных сосудов и дыхательного горла). Весь перед его белого мундира пропитывала кровь, прозрачные глаза бездумно, как при жизни, смотрели вверх. Было ясно, что ему никогда уже не попасть на танцы — ни на мужскую, ни на женскую половину Яруса.

Преодолевая ужас и тошноту, Франц заставил себя обыскать тело — и ничего не нашел: ни связки ключей у пояса, ни пистолета в кобуре. Последнее, впрочем, ничего не означало: в целях безопасности наставники выдавали внутренней охране оружие лишь по окончании вечернего обхода (то есть, спустя час после отбоя). Так что, имел ли маньяк, содеявший все это, пистолет, зависело от того, когда именно он убил охранника. Стоя над трупом, Франц в растерянности оглянулся назад — темный провал карцера выглядел теперь намного привлекательней противоположного конца коридора. Однако, запереться там без ключей было невозможно, а ключи имелись только у сумасшедшего убийцы. «Дойду до решетчатой двери у сочленения с главным периметром, — подумал Франц, — а уж там решу, что делать.» Крадучись вдоль стены, как мускусная крыса Чучундра из сказки Киплинга, он пошел вперед.

И увидел следующее.

Решетчатая дверь, отделявшая вспомогательный коридор от главного, была открыта настежь. Из-за угла высовывалась чья-то нога в черном сапоге, к подошве которого пристала расплющенная блямба жевательной резинки. Рядом с сапогом, разбросав пестрые страницы, как бабочка крылья, валялся журнал непристойного содержания. Франц завернул на подгибавшихся ногах за угол и увидал владельца журнала целиком: второй охранник лежал на полу с простреленным лбом. Рот несчастного был разинут в безмолвном крике, бездумные серые глаза — вытаращены настежь. Голову мертвого окружал темно-красный ореол лаково блестевшей крови, из чего следовало, что пуля прошла навылет. Рядом лежал пистолет с вынутой обоймой. Обыск трупа не дал никаких результатов: карманы пусты, связка ключей у пояса пропала. Пол усеивали осколки разнесенного вдребезги телефона, а в стенной нише, где тот когда-то располагался, неопрятным пучком висели оборванные провода. Невдалеке от тела валялась стреляная гильза.

Франц подобрал с пола пистолет (рубчатая рукоятка удобно легла в ладонь) и сел на корточки, прислонившись спиной к стене. Та-ак … это, значит, предохранитель … а вот так взводится затвор … Прохладный блеск вороненого металла действовал успокаивающе.

Вариантов имелось два: идти вперед или вернуться в карцер. Обратно в карцер?… Франц представил себе, как лежит на своей верхней полке и вдруг слышит приближающиеся по коридору шаги — ближе, ближе … и, наконец, в дверях возникает окровавленная фигура убийцы с пистолетом в руках … Бр-р-р … он с трудом перевел дух … А что, если пойти вперед?