Человек, который зажигает звёзды

– А ты что здесь забыл, малец? А ну, живо, брысь отсюда, – вновь послышался хриплый голос, и, обернувшись, я увидел огромного мужчину с испещрённой морщинами кожей, в грязной одежде, ветками, запутавшимися в бороде и очень добрыми голубыми глазами.

– Вы тролль? – внезапно поинтересовался я. У меня так часто бывает, особенно в детстве, когда мысль, яркой вспышкой родившаяся в голове, словно луч света, не задерживаясь по пути, вылетала на волю. Слегка ошарашенный, незнакомец захлопал глазами.

– Вы тролль,  – уже более уверенно заявил я, с любопытством разглядывая незнакомца. Грязная одежда, кустистая борода, грубый голос – типичный тролль.

– А у троллей есть имена? – не унимался я.

– Альберт, – неожиданно улыбнувшись, ответил он, – Да, меня зовут Альберт.

– А что вы здесь делаете? – заложив руки за спину и медленно вальяжно переставляя ноги, продолжал я расспросы, параллельно вышагивая вокруг моего внезапного «спасителя».

– Я здесь живу, – пробасил он, не отрывая от меня взгляда. – Я и мой друг.

Вдруг что-то зашевелилось в куче опавшей листвы, из которой вылез мой собеседник. От неожиданности я дёрнулся, и замер, не зная, как поступить. Пока я лихорадочно соображал, из листьев высунулась маленькая мордочка, оглянувшись, она радостно тявкнула, увидев неподалёку хозяина, и, смешно переставляя маленькие лапки, увязающие в опавшей листве, засеменила к нам.

– Это Чаппи. Мой друг, – нагнувшись и ласково потрепав замершего от наслаждения щенка по холке, пробасил он.

– А разве тролли дружат с собаками? И я думал, что вы живёте только под мостами, – удивился я, с опаской поглядывая на эту парочку.

– Нам с Чаппи больше нравится здесь. Под мостами сыро очень. А мы сырость не любим, – добродушно пробасил он, – А ты что здесь забыл? Маленьким мальчикам нельзя одним гулять в лесу.

– А мне можно, – неожиданно для себя заявил я.

– И почему же это? Ты что, особенный? – ухмыльнулся собеседник.

Я не знал, что ответить, в очередной раз мой язык опередил мысль, но в этот раз другая вредная привычка вытащила меня из весьма затруднительного положения. Не успел я толком растеряться и замямлить, как словно звон колокола в моей голове зазвенело «Ты что, особенный? Ты что, особенный? Ты что, особенный?». Вот тут моя скромность и природная стеснительность окончательно исчезли.

– Мне все говорят, что я очень умный для своего возраста! – практически проорал я, и, чуть замявшись, не так уверенно, добавил: – И высокий.