Читаем Человек, написавший «Код да Винчи» полностью

Прежде чем вернуться в Нью-Гемпшир, Дэн и Блайт решили устроить себе короткий отдых. В апреле 1993 года они слетали на Таити, где провели неделю. Они остановили свой выбор на островке под названием Мореа с населением всего в восемь тысяч человек. Оттуда Дэн отправил Рону Уоллесу открытку, сообщив, что уехал в отпуск, чтобы набраться впечатлений для нового альбома. Во время посещения Полинезии состоялось еще одно событие, крайне незначительное на первый взгляд, но сыгравшее впоследствии важную роль в жизни Дэна Брауна.

«Когда я отдыхал на Таити, мне в руки попал роман Сидни Шелдона «Конец света», – вспоминает Браун. – Я прочитал первую страницу, затем вторую и так далее. Через несколько часов я дочитал книгу до конца и подумал: «А ведь я могу написать не хуже»».

В тот самый день, образно выражаясь, семя попало в благодатную почву. Однако потребовалась еще пара лет, чтобы из него пророс первый побег.

За время, проведенное вдали от родного дома, Дэн многое узнал о жизни. Он также узнал немало новых вещей – от Алана Лельчука в Амхерсте и преподавателя истории искусства в университете Севильи, – которые на многое открыли ему глаза.

Теперь же ему не терпелось поскорее вернуться домой. Он так и не привык к жизни в Лос-Анджелесе и давно соскучился по Новой Англии.

Но самое главное, с ним согласилась отправиться туда и женщина, в которую он был влюблен. По мнению Пола Золло, Дэн и Блайт прекрасно дополняют друг друга. «Дэн всегда был открытым, дружелюбным и приятным в общении, – рассказывал Золло. – Он всегда тепло отзывался о моих работах, говорил о них исключительно в доброжелательном тоне. А Блайт всегда отличало огромное чувство юмора. Она любит посмеяться, просто обожает шутки и розыгрыши». У Дэна не было сомнений на тот счет, что Блайт готова поддержать его во всех начинаниях и искренне верит в его успех. Ей, казалось, доставляло огромное удовольствие всячески помогать Дэну, создавать все мыслимые условия для того, чтобы как можно полнее раскрылся его творческий потенциал. «Меня всегда до глубины души трогала ее привязанность к Дэну, вера в его незаурядный музыкальный и писательский талант», – заметил как-то раз Пол Золло.

Когда Дэн и Блайт, спустившись с трапа самолета, отправились в Эксетер, Брауну не терпелось взглянуть на родные места новыми глазами.

Глава 3 С думой о будущем

Оказавшись на родной земле, где ему все было так близко и знакомо, Дэн почувствовал, что может наконец вздохнуть полной грудью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза