Человек. Образ и сущность 2013. Гуманитарные аспекты. Языки меняющегося мира: Контакты и конфликты

Проблема «свернутости» истории происхождения языка в онтогенезе заключается в том, что лепет ребенка развивается в речь под воздействием матери и отца, т.е. взрослых, которые играют роль своего рода «богов». Если первочеловек был подобен «младенцу», то роль «богов», формирующих его «взрослую» речь, могли играть инопланетяне, принесшие развитой язык с алфавитом, грамматикой, синтаксисом и морфологией. Заметим, что идея инопланетян, представителей высокоразвитой цивилизации, посетивших Землю, получает все более широкое хождение в средствах массовой коммуникации.

И это было бы решением проблемы происхождения языка человека как жителя Земли. Но проблема происхождения языка как такового оказывается нерешенной, поскольку оставалось не ясным, как произошел язык инопланетян.

Своеобразным контрапунктом этой позиции является точка зрения, согласно которой глоттогенез не представляет собой развитие новых способностей, рождение нового качества. «Соответственно, – пишет С.А. Бурлак, – никакой специальной точки перехода от “доязыка” к языку не было, был континуум усложнения возможных комбинаций: сначала высказывания содержали по одному слову, потом – по два и т.д.»25.

Интересно в этом контексте столкновение двух гипотез. Во-первых, «гипотеза груминга», которая связывает происхождение языка с его ролью в социуме. Груминг описывается как дружеское «обыскивание» особей в группе. В соответствии с этой гипотезой, «обыскивание» перерастает в язык как более экономное средство, требующее меньше временных затрат для взаимной идентификации.

Этой гипотезе противостоят исследования, доказывающие, что взаимная идентификация и формирование дружеских чувств реализуются при помощи не столько языка, сколько невербальной коммуникации – манеры держаться, ухаживания, объятий, поцелуев, улыбок, запаха и т.д. Делается вывод, что социальная функция языка не может считаться движущей силой глоттогенеза.

Таким образом, существует многообразие гипотез происхождения языка. Их можно считать процессом взаимного «погашения» претензий на истину. На каждый тезис о происхождении языка обнаруживается не менее убедительный антитезис. Так что же, следует «оживить» запрет Парижского лингвистического общества? Но можно считать и по-другому, а именно так, как это предлагает С.А. Бурлак: «Едва ли не все высказанные гипотезы в той или иной мере справедливы… Говорить об окончательном решении проблемы глоттогенеза пока, наверное, рано, но тем не менее наука значительно продвинулась в этом направлении, что позволяет надеяться на приближение к разгадке этой многовековой тайны»26.

Но каким путем следует идти, чтобы приблизиться к разгадке этой тайны? Если все время идти тем путем, которым уже шли эмпирические науки, не получив ответа на поставленный вопрос, то не исключено, что на этом пути будут получены дополнительные результаты, не дающие нужного ответа. Это путь, находящийся в границах субстанции «материи», оперирования с материальными факторами в надежде, что их определенная комбинация приведет к рождению языка. Но этого не происходит.

Язык как бы «дан» как та «среда», в которой происходит дискурс. Но каким образом он «дан» – на этот вопрос ответа нет.

Так, может быть, вообще вопрос поставлен неправильно и ответ на него нельзя получить в контексте биоантропологической реальности? Но тогда в какой реальности нужно пытаться найти ответ на этот вопрос?

5. «Третья реальность»

Анализ биоантропологических факторов не дает конечного результата в объяснении происхождения языка. В них недостает какого-то существенного «элемента».