Человек. Образ и сущность 2013. Гуманитарные аспекты. Языки меняющегося мира: Контакты и конфликты

Идеальная форма познается только в совокупности чувственных знаков, служащих ее выражению31. Метафизический дуализм мира – мыслимого идеального и мира чувственного, эмпирического – преодолевается, поскольку выясняется, что идеальная «функция духовного вынуждена искать в чувственном свое конкретное воплощение и что в конце концов только здесь она и может его найти»32.

Благодаря духовной артикуляции в мире языковых знаков мир впечатлений обретает качественно новое содержание. При этом в пределах смысла знака сознание действует свободно и самостоятельно, так что любое новое воспроизведение знака может заключать в себе новую ступень рефлексии33, вместе с тем сохраняя его образ как нечто неисчезнувшее. Язык, таким образом, поставляет тот материал, из которого мы строим как мир действительности, так и мир «Я».

С осмыслением этих реалий связан поворот философии в сторону фокусировки своих проблем в понятие ЖИЗНИ, доступное только чистой интуиции34. Жизнь, таким образом, выходит за пределы бытия, данного природой; она уже не может быть представлена как часть биологического процесса. Под воздействием духовной артикуляции в мире языковых знаков, обусловливающей самостоятельное движение культуры, жизнь находит многообразие внешних выражений духа при сохранении единства его сущности.

6. Языковая «экструзия»35

Адекватная оценка направлений и целей языковой политики во многом зависит от правильного понимания сущности и цивилизационных функций «третьей реальности». Стало быть, осмысленная сущность «третьей реальности» – это ключевая предпосылка «управления» цивилизационной эволюцией и оценки ее стихийных процессов.

Доминирующее состояние публичного языка – это показатель духовного здоровья или духовного заболевания общества. Этот показатель осложняется процессами интенсификации глобализации, изменяющей типы цивилизационных коммуникаций в различных – экономических, политических, культурных и научных – сферах жизни.

Каково интегральное воздействие этих изменений? Его можно определить как языковую экструзию.

Оценка феномена языковой экструзии зависит от понимания цивилизационной сущности «третьей реальности», которая становится средоточием того мира, в котором реализуется осмысленное бытие человека.

«Третья реальность» создает условия превращения сознания человека в Универсум. Мировоззрение человека – это структурированная определенным образом «третья реальность». То, что считалось находящимся за пределами этой реальности, в действительности оказывается внутри нее. Мифологические, религиозные и идеологические представления – это структуры «третьей реальности».

Стало быть, «третья реальность» – это тот Универсум, в котором пребывает человек и за пределы которого, как кажется, он выйти не может.

Это представление во многом предопределило формирование концептуального подхода к языку как к явлению внутренне самостоятельному и самодостаточному, обладающему константной внутренней организацией, по сути дела, независимой как от внешнего мира, так и от субъективности мышления. Язык – это структура Бытия.

На этом представлении основывалась революция в лингвистике, которую осуществил швейцарский филолог Ф. де Соссюр. Новая концепция языка была изложена в его книге «Курс общей лингвистики» (1916), где были представлены основные подходы к толкованию категорий и бинарных оппозиций (дихотомий) структурной лингвистики. Тем самым Ф. де Соссюр оказал влияние на «лингвистический поворот» в философии36. Лингвистический поворот в философии означал, что необходимо по-новому оценивать мировоззренческую функцию языка. Язык как исходная субстанция Универсума – это поле философии. Соответственно, философия, если она претендует на истину понимания своей ситуации, уже не может быть метафизикой. Находясь вся в языке, она должна осуществить глубинную «перестройку» и стать метаязыком. Этой логике следовала аналитическая философия. Она проделала тот путь, который в свое время проделал радикальный эмпиризм.

Но можно, естественно, и ограничить сферу «третьей реальности», не считать ее своеобразным исчерпанием знания и понимания Универсума. Можно допустить две компетенции: компетенцию естественно-научного знания и компетенцию знания философского. Естественно-научное знание определяет связь с реальной действительностью, тогда как философия обращена к той реальности, которая образуется языком.

Такой подход во многом определил позиции Л. Витгенштейна, высказанные им в «Логико-философском трактате» (1921). Освобождение языка от метафизического смысла порождает тенденции абстрагирования от исторической и цивилизационной специфики. И этот процесс исторически обретает различные чувственные и спекулятивные формы «экструзии» родного языка.