Человек-Паук. Вечная юность

Сверху раздался гулкий треск – такой громкий, что Сильвермэйн даже засомневался: может, ему это только кажется? На пол посыпались куски штукатурки и обломки дерева. В потолке появилась небольшая дыра. Гибкая, стройная фигура спрыгнула вниз, перевернулась в воздухе, как гимнаст, и приземлилась прямо на сложенный из шлакоблоков пьедестал.

– Мягкая посадка! Привет, ребята. У вас тут что – олимпиада?

– Ты в этом прикиде – вылитый придворный шут. Прочь с моего трона!

Шут примирительно поднял руки:

– Спокойно, дедуля. Да будет тебе известно: Марко не врет. Это я пригласил их сюда.

– Так я и поверил! Откуда тебе было знать…

Сильвермэйн сморщился так, что его лицо стало похоже на высохшую тыкву, готовую вот-вот треснуть. Что-то особенное, что-то важное насчет этого клоуна буквально вертелось в голове, но никак не давалось в руки. А! Вспомнил! Перехватив томми-ган левой рукой, он принялся хлопать себя по бокам, по спине, ощупывать одежду, словно пытаясь почесаться там, куда не мог дотянуться.

– Босс, что с вами?

– Заткнись! Не видишь – я занят!

Тем временем женщина Фиска окликнула взгромоздившегося на трон шута:

– Человек-Паук! Что все это значит? Я сделала так, как ты просил…

Но ряженый идиот поднял руку, призывая ее к молчанию.

– Минутку терпения, миссис Фиск. Доверьтесь мне.

Наконец Сильвермэйн нащупал то, что искал – небольшой бугорок на краю полы пиджака. Сорвав с себя паучий маячок, он швырнул его на пол и раздавил каблуком.

– Стенолаз, так? Нет, Человек-Паук! До сих пор мыслишь, как сопливый недоумок, да? Ты хоть понимаешь, что будет дальше? Знаешь, что я с тобой сделаю?

Сильвермэйн мог бы поклясться, что брови противника под маской дрогнули.

– Это вопрос или как? – спросил Человек-Паук.

– Имена, идиот! Я знаю имена всех твоих…

– Окей, окей, крестный папаша, я уже слышал предложение, от которого не могу отказаться. Тебе нужно это, верно?

Вскарабкавшись по стене на потолок и повиснув прямо над головой Сильвермэйна, Человек-Паук выдернул из-за спины серебристый футляр и вынул из него плоский, покрытый письменами камень. Сильвермэйн тут же понял, что это. Это он вспомнил бы, даже если бы Ванесса Фиск не выпалила:

– Скрижаль!

Камень был тускл, знаков было не разобрать в полумраке, но взгляд Сильвермэйна тут же прилип к нему, будто к драгоценнейшему из бриллиантов. Вот то, что он так хотел получить, то, в чем нуждался больше всего на свете. Последний камень в здании его дворца…

Неизвестно, сколько времени Сильвио Манфреди мог бы глазеть на него, если бы не шепот Ванессы Фиск:

– Последняя надежда моего мужа…

И этот вероломный пес тут же откликнулся:

– Миссис Фиск, если хотите, чтобы я добыл ее для вас, только прикажите.

– Нет! Она моя!

Сильвермэйн бросился вперед. Один удар в грудь поднял Человека-Гору в воздух и отшвырнул прочь. Врезавшись головой в шлакоблочный трон, гигант упал на пол.

– О-о! – воскликнул Человек-Паук. – Вот что значит хорошо кушать кашку! Как ты…

Манфреди хрустнул костяшками пальцев.

– Это все эликсир, Паучок. Он делает меня сильнее. Ты и не представляешь насколько. Может, не будешь понапрасну усложнять себе жизнь и просто отдашь мне эту штуку?

Человек-Паук помахал скрижалью перед носом Сильвермэйна.

– Можешь облизываться на нее, сколько хочешь, но она тебе ничем не поможет. Ты ведь не можешь даже прочесть ее, не так ли?

Ванесса Фиск рванулась вперед – нет, не к скрижали, но к упавшему Марко. Похоже, ее заботливость помогла этому псу оправиться от удара.

Но для Сильвермэйна это было уже неважно. Для него на свете не осталось ничего важнее скрижали. Только камень. Он был так близок! Сильвермэйн протянул руку и едва не схватил его, но в последнее мгновение Человек-Паук отдернул скрижаль и поднял ее над головой.

– Дай сюда!

Но Человек-Паук двинулся по потолку к лестничному пролету, ведущему наверх, в основную часть склада.

– Послушай меня. Ты в ловушке, приятель. Похоже, ты обречен стареть, молодеть и снова стареть… целую вечность. Типа этакого навороченного Питера Пэна, только уродливого, как задница, и без Венди, рассказывающей сказки.

– Ошибаешься. Все, все хотят меня одурачить! Думают, я стар, слаб, одной ногой в могиле, но никому не удастся одурачить… одурачить…

Марко навострил уши.

– Босс, вы… только что забыли свое имя?

Манфреди повернулся к нему и вновь устремил взгляд на скрижаль над головой. Скрипнув зубами, он напружинился.

– Мне не нужно имя! Я и так точно знаю, кто я!

С этими словами он прыгнул – быстрее и выше, чем когда-либо, даже в те времена, когда был мальчишкой – и схватил скрижаль.

* * *

– ДАВАЙТЕ! – вскричал Человек-Паук, махнув рукой Марко и Ванессе Фиск. – Действуйте!

Он собирался воспользоваться реликвией, чтобы выманить Сильвермэйна из подвала, но обезумевший босс преступного мира как-то умудрился прыгнуть с места вверх на целых десять футов. Конечно, Питер не выпустил скрижаль, но теперь на ней повис Сильвермэйн.

«Вот и конец плану А! Настало время импровизаций».