Человек, ради которого нужно жить (СИ)

— Вот как, — фыркнул мужчина и снова обвел присутствующих ледяным взглядом. — И кто это затеял?

Ханджи незамедлительно бросила красноречивый взгляд на Юэлу. Леви обернулся в том же направлении:

— Глупый вопрос…

Или в самом тоне, которым была сказана эта фраза, изначально задуманная, как язвительная насмешка, звучала скрытая благодарность, или во взгляде Леви промелькнула внезапная теплота, но оскорбить её он явно не хотел. Как и прилюдно похвалить. По-видимому, тоже знал, что они со своей заметной близостью ходят по лезвию ножа, и, что ещё печальнее, отступятся они или нет, зависит не от них, а от собственного окружения.

— Ты сказал держать их в форме, — спокойно отозвалась она, ничуть не смутившись.

— Верно, — коротко согласился Аккерман. Картрайт с лёгкой тенью торжества на лице встретила взгляд Ханджи и ухмыльнулась.

— Но меня то зачем заставлять? — обиженно протянула Зое.

— Верно, старуха, тебя уже бесполезно… — лениво отшутился Аккерман. Коул с Арно подавили смешки, громко хрюкнув в кулаки. Ханджи уязвлено закатила глаза.

— И кто победил? — спросил Леви. Картрайт знала, что вопрос каверзный, и за ним обязательно последует какая-нибудь отсебятина. Её благородный поступок угодил в ловушку, и сейчас главное было не попасться на его уловку.

— Никто, — поспешно уклонилась она, но вездесущий Конни тут же встрял:

— На самом деле Юэла и Микаса продержались бы дольше, если бы не майор Ханджи.

Только что снова оказавшаяся крайней майор кинула на него скучающе-презрительный взгляд.

— Вот и прекрасно, — протянул Леви. — Проигравшие идут колоть дрова, а Аккерман проводит такую же тренировку для парней. Всех, кроме Эрена: он сегодня вымотался.

— Но я даже не твоя подчинённая! — если до этого обиду Ханджи ещё можно было назвать наигранной, то сейчас она оскорбилась по-настоящему.

— И что, ты отказываешься добровольно посвятить себя общему делу? — безразлично произнёс Аккерман, даже не удостоив её взглядом. Женщина плотно сжала губы и, взглянув на Юэлу, угрожающе провела большим пальцем по горлу. Картрайт виновато улыбнулась.

— А ты потом назначишь наказание для проигравших, — заключил Аккерман, обращаясь к Юэле. — И вы с Микасой после ужина помоете посуду.

Да как же…

Глупо было даже надеяться, что победившим будет хоть какая-то поблата.

— А сейчас ты идёшь со мной, — добавил мужчина, не отрывая взгляда от Юэлы. Зое присвистнула, а на лице Микасы снова появилась тень сомнения. Картрайт поймала себя на мысли, что единственное, чего ей не хватало, это кое кем распущенных слухов, в которых будет лишь немного доли правды.

Кое кем…

(Пальцем показывать не будем).

— Есть, сэр, — спокойно ответила Картрайт, послушно повернувшись за Леви, однако, остановившись в дверном проёме, убедилась, что Аккерман её не слышит, и, обернувшись, заявила: — Проигравшие моют посуду за нас.

— Но так нечестно… — обиделся Жан. Микаса подняла вверх большой палец. Юэла засмеялась и вышла из дома.

— Он прав, Картрайт, так нечестно, — согласился Леви, когда она поравнялась с ним. — Девушки рубят дрова, а парни моют посуду. Дожили…

— Нас всё устраивает, — отмахнулась Картрайт.

— Так они тебя разлюбят.

— Не разлюбят, — возразила она, останавливаясь. — Ты что-то хотел сказать?

Леви нахмурился.

Он многое хотел сказать. Особенно ей. Но почему-то не хотелось начинать. Хотелось просто постоять так и забыть о том, как они важны для этого мира. Впервые за долгое время он почувствовал, как сильно устал. Вероятно потому, что вот уже несколько месяцев они стоят на одном месте, будто бы время остановилось. Месяц они находятся в этом доме вместе со сто четвёртым отрядом. Это было его решение взять Эрена под свою защиту, тем самым склонив элитные войска с нейтрального положения по отношению ко всем подразделениям в сторону легиона разведки. Но его солдаты были согласны с этой позицией. И все равно каждый день его волнение росло.

В этом балагане Картрайт — единственный человек, с которым можно было… поговорить. Даже не столько посоветоваться насчёт того, что делать дальше, сколько просто поговорить. Он не раз мысленно благодарил тот день, когда Брандон подал ему идею взять Юэлу под своё командование. Он ни разу не пожалел о том, что дважды спас её, рискуя своей или чужой жизнью. Хотя это были слишком эгоистичные мысли, чтобы признаваться в них даже самому себе. За эти четыре месяца, да и за весь этот год, он понял, что один из его самых больших, и, вероятно, единственных страхов было то, что в один момент Юэлы может… не оказаться здесь,рядом с ним.

Этот страх пульсировал в висках каждый раз, когда она приближалась на расстоянии метра к пасти какого-то вонючего гиганта, и был неизбежен и ясен…

Неясно было только одно: в какой момент это стало для него так важно?

— Да, хотел, — кивнул он.

— Что-то не так?

— Боюсь, что да. Кое-что назревает, и думаю, что мне придётся быть в этом замешанным, — ответил Леви.

— Это касается Кристы…точнее… Хистории? — поинтересовалась девушка.

— Да, — подтвердил он. — И это дело не только разведки, это дело всех подразделений.