Человек, ради которого нужно жить (СИ)

— Я не хочу умирать. Но больше всего я не хочу кого-то терять. И если выбирать между этими двумя… исходами, то сильно долго над этим я думать не буду. И вся моя проблема лишь в том, что я сильно привязываюсь к другим людям…мне их до сих пор не хватает. Когда они были живы, я не то чтобы сильно ценила их, потому что не знала всей горечи потери. А потому была глуха к чужому горю. Тогда я не понимала, почему все вокруг такие несчастные. А теперь всё это горе вместе с моим тогдашним эгоизмом свалились мне на голову. Я была сильной только потому, что они были рядом. Ведь быть сильным, когда всё хорошо, это так просто. Сейчас то понятно, что без них я вообще никто. Просто маленький, ничтожный и слабый человек.

— Юэла, — Леви постарался с корнем вырвать из своего тона привычную для него грубость, и всё равно получилось слишком холодно для того, чтобы успокоить кого-то. — Прошло меньше года. Это ещё ничего не значит.

— Ну и что? За это время я уже должна была смириться. И вроде бы как уже и смирилась с тем, что люди погибают каждый день и я сама выбрала себе такой путь. Но после… — она запнулась, сглотнув.

— После Троста? — помог Аккерман. Юэла только коротко кивнула. После той битвы, да и после всего того, что следовало за ней, у него и у самого на задворках сознания блуждали пугающие, практически панические мысли. Вперемешку с наивными мыслями о тех возможностях, которые открылись перед ними с Эреном, всплывало ощущение того, что над ними нависло ещё что-то. Что-то, с чем они справиться не смогут.

— Хотела бы я быть такой же сильной, как и ты, — произнесла девушка.

— Думаешь мне приятно смотреть на то, как умирают люди?

— Нет, но у тебя хватает сил не показывать этого.

— И из-за этого люди считают меня бездушным эгоистом. — Как и Эрвина.

— Эрвин верит в то, что это для высших целей. Что так и надо, — сказала Картрайт. — А во что веришь ты?

Леви помедлил, задумавшись.

А во что верит он…

— Ты не устал от этого всего? — спросила девушка. — От этой наивной затеи спасти человечество, в которую так верит легион разведки. В то время как кто-то внутри стен и вовсе не хочет, чтобы человечество спаслось. От этих бесполезных смертей. Разве в те редкие дни, когда ты можешь быть обычным человеком, ты не хочешь, чтобы эти дни не кончались? Стоит задуматься на секунду над всем, что мы делаем, и всё кажется вообще…бессмысленным.

Леви вздохнул:

— Не все так бессмысленно, Картрайт.

— Что ты чувствовал, когда потерял их? Тебе ведь было совершенно плевать на высшие цели. Как и мне год назад. Как и всем солдатам, которые переживают своих товарищей.

— Да, мне было плевать, — согласился Леви. — Но он дал мне новую цель. Уже не личную, а общую. Если твой эгоизм исчез после твоей потери, то мой наоборот — укрепился.

— Значит, дав тебе эту цель, он просто уберёг тебя от…последствий, — заключила Картрайт.

Уберёг тебя.

Уберёг.

Леви нахмурился ещё сильнее, внимательно вглядываясь в лицо Юэлы.

Она не заметила этого, только пустым взглядом уставилась в белый потолок.

Картрайт давно кричала о помощи. Просила помочь именно его. Возле приюта, в больничном крыле. Она просила его спасти её, потому что сама не могла этого сделать.

И он услышал это.

Именно сейчас он окончательно расслышал её просьбу. И он знал: она тоже спасёт его…

Она уже спасла его.

В голове будто бы зазвучал голос Эрвина — серьезный и чёткий:

«Просто дай ей новый смысл, чтобы жить, и она сама себя убережёт».

Просто привить кому-то спасительный эгоизм, который держал его на плаву все эти годы. Эгоизм, бездушие, заезженную фразу «так надо». Потому что близится день, когда они смогут отомстить за смерти своих товарищей.

— Что с тобой? — удивилась Картрайт заметив потерянное выражение Аккермана. Он рассеянно пялился в пустоту перед собой, а его взгляд снова начал меняться. Стремительно и пугающе.

— Эй, Леви! — девушка пододвинулась поближе к нему и дотронулась до его плеча, обеспокоенно смотря в задумчивое лицо, которое Аккерман тут же повернул на неё.

— Ты не слабая. Слабый человек сломался бы ещё там — за стеной, но ты предпочла жить. А поэтому ответственность за смысл их жизни и смерти теперь на твоих плечах, — тихо сказал он. — Только если ты готова принять эту ответственность.

— Готова, — прошептала она, улыбаясь.

— Точно готова?

— А у меня есть выбор?

— У тебя он всегда был, и пару раз ты чуть не выбрала совершенно другой и совершенно неправильный путь.

Аккерман положил свою ладонь на её пальцы. Юэла опустила глаза и задумалась.

— Ты готова отказаться от этого выбора, Картрайт? Потому что ты сама не представляешь, как ты нужна нам. Как каждый нам нужен. Подумай, прежде чем ответить. Хорошо подумай. Потому что другого пути уже не будет.

— Я…готова, — ответила она, подняв на него глаза.

— И мы больше не будем к этому возвращаться?

— Не будем, — твёрдо сказала она.

— Хорошо, — ответил он. — А теперь засыпай. А то еле языком ворочаешь.

Девушка засмеялась.

— Ещё…кое что…

— Что?

— Прости меня за вчерашнее.

— Я думал ты забыла об этом.

— Забыла, — согласилась Юэла. — А сейчас вспомнила.

— Значит забудь снова.