Человек с большим будущим

— Приехали. Мы называем это место «Бьюкенгемским дворцом». — Маклин улыбнулся собственной шутке.

— Это песчаник? — поинтересовался я.

Маклин кивнул.

— В Бенгалии его почти нет, — сказал он. — Большая часть привезена из раджпутских княжеств, но кое-что доставили из самой Шотландии.

Когда мы подъехали ближе, стало понятно, зачем нужна подъездная аллея такой длины. Только издалека удавалось охватить взглядом всю постройку. Два обширных крыла по три этажа в высоту окружали центральную часть, украшенную таким количеством колонн, что позавидовал бы Парфенон.

Автомобиль остановился у каменной лестницы, поднимавшейся к массивным двустворчатым черным дверям, распахнутым навстречу жаре. Два лакея-индийца, облаченные в темно-синие с золотом ливреи, сбежали навстречу, чтобы помочь нам выйти. Украшения на их жестко накрахмаленных тюрбанах ослепительно сверкали.

— Спасибо вам за помощь, — поблагодарил я Маклина, выходя из автомобиля.

— А вы не хотите, — произнес он с довольно обескураженным видом, — чтобы я пошел с вами?

Он показался мне неплохим парнем, но я не знал, можно ли ему доверять. Серампур принадлежал Бьюкену, и я понятия не имел, на чьей стороне окажется Маклин. Лучше было его не впутывать.

— В этом нет необходимости. Думаю, что у Бьюкена где-нибудь найдется телефонный аппарат. Мы позвоним в участок, когда закончим.

— Да, сэр, — сказал Маклин, принимая официальный тон, после чего отдал честь и вновь втиснулся в «санбим».

Мы с Несокрушимом поднялись к парадному входу. Автомобиль у нас за спиной завелся и умчался обратно по подъездной аллее, взметая за собой облако пыли.

На последней ступени лестницы нас встретил дворецкий. Не индиец, а белый. В стране, где местные слуги стоят дешевле скота, наличие дворецкого-европейца говорило о многом. Дворецкий был лыс, за исключением полоски седых волос вокруг затылка. Старый и скрюченный, одетый в безупречный парадный костюм, глубокими морщинами на лице он напомнил мне Ратана, дряхлого слугу миссис Бозе.

— Следуйте за мной, господа, — произнес он. — Мистер Бьюкен скоро вас примет и приносит свои извинения за то, что вам придется подождать.

Вслед за ним мы пересекли то, что, по моим предположениям, было прихожей, но с тем же успехом могло оказаться картинной галереей, поскольку стены покрывало такое количество полотен, какого я не встречал ни в одном месте с тех пор, как во время войны посетил Лувр.

Дворецкий остановился у одной из дверей и жестом пригласил нас войти. Помещение пропахло табаком и, судя по всему, служило Бьюкену библиотекой. Именно к таким комнатам лежит душа у определенного типа богачей в первом поколении: стены, обшитые дубом, и полки, полные книг, которые, судя по их виду, никогда не читали. Свет лился сквозь французские окна в дальней от входа стене.

— Могу я вам что-нибудь предложить? — спросил дворецкий.

Я отказался.

— А вам, сэр? — обратился он к Банерджи.

— Да, пожалуйста. Стакан воды, благодарю вас.

— Хорошо, сэр. — Дворецкий кивнул и вышел.

Вид у Банерджи был очень довольный.

— Что вас так развеселило? — поинтересовался я.

— Ничего, сэр.

Я сел в одно из кожаных кресел с высокими спинками, расставленных по комнате, а Несокрушим принялся разглядывать ряды книг на полках. Огромный панка, висевший под потолком над нашими головами, пришел в движение, посылая вниз прохладный ветерок. Дворецкий вернулся со стаканом и графином на серебряном подносе.

— Что-нибудь еще, сэр?

Несокрушим взглянул на меня. Я качнул головой.

— Нет, это все, любезный, — ответил Несокрушим. — А теперь, будьте так добры, оставьте нас.

Случись эта сцена неделю назад, я, наверное, решил бы, что сержант шутит. Теперь же такой уверенности не было. В стране, где все рассматривалось через призму расовой принадлежности, его слова, обращенные к белому человеку, с таким же успехом могли оказаться политическим жестом.

Минута шла за минутой. Не зная, куда себя деть, я подошел к французским окнам, выходящим на веранду, а за ней густые зеленые лужайки сбегали к сонно текущей Хугли. Внезапно дверь у меня за спиной открылась, в комнату широким шагом вошел Бьюкен в штанах из синего шелка и белой рубашке со свободным воротом.

— Примите мои извинения, капитан, но вы сами, должно быть, понимаете, что ваша просьба о встрече сегодня утром застала меня врасплох. — Бьюкен говорил деловым тоном. — Тем не менее я рад вас видеть. Я читал о том, как вы арестовали этого террориста. Боже, за ним столько лет гонялись, а вы раз — и поймали! — Он щелкнул пальцами и улыбнулся. — Если вам вдруг наскучит служба в полиции или захочется чего-то чуточку более денежного, обращайтесь ко мне. Мне нужны такие люди. — Он указал приглашающим жестом на два кожаных кресла возле стеклянного столика: — Прошу, садитесь и расскажите, что я могу для вас сделать.

— Это насчет убийства Маколи. Мне нужно задать вам еще несколько вопросов.

Бьюкен поднял бровь:

— Опять вопросы? Я думал, что дело уже закрыто.

— Мы просто подбираем концы.

Он медленно кивнул:

— Хорошо.