Человек с чужим лицом

Петр полюбил наблюдать за похоронами. Особенно его интересовали похороны детей, преимущественно девочек и девушек-подростков (хотя женоподобными мальчиками он тоже не гнушался). Одним словом, вкусы Занюхина к тому моменту окончательно сформировались именно в эту сторону. Почему? А бог его знает. Вероятнее всего, фиксация на юные тела произошла во время подростковых забав возле окон морга. Фокусник пристраивался в хвост похоронной процессии, лил слезы за компанию с безутешными родственниками, а тем временем умудрялся выспрашивать их об обстоятельствах смерти несчастных детишек. Убитые горем родные были только рады внимательному и сердобольному собеседнику, с удовольствием используя Петю в качестве «жилетки».

Отыскать то, что ему нужно, Занюхину было не так-то просто. Ему необходимы были дети, погибшие в результате несчастных случаев. Умершие от болезней отметались как возможный вариант сразу же — Петр панически боялся чем-нибудь от них заразиться. В то же время не все маленькие покойники, погибшие в катастрофах, утонувшие или свалившиеся с крыши в процессе опасных детских игр, подходили для того, что он задумал, а только те, чьи тела не были изуродованы во время гибели и не тронуты тлением после нее. Разумеется, это сильно сужало количество возможных вариантов. Но Петя не терял надежды. И однажды ему повезло…

Глава 12 Последний первый снег

Читатель обогащается ценными сведениями о том, как можно заниматься некрофилией и при этом ни разу не попасться, знакомится со скромным бытом простого советского маньяка и узнаёт, куда улетела ракета с ребенком 11-летней девственницы на борту.

Когда Петр делился своими красочными воспоминаниями о «настоящем первом разе» (так он сам выразился), одного эксперта вынесли из кабинета на руках. Сердце отказало. Слава богу, откачали бедолагу. А Занюхин меж тем продолжал свой незатейливый рассказ…

Когда наступила ночь, он пробрался на могилу облюбованной им девочки, раскопал ее и совершил с трупом несколько раз половой акт. Затем снова зарыл тело и придал могиле нетронутый вид… Так, по словам Петра, он делал много раз — он сам не помнил сколько. Девочки, мальчики — от совсем крошечных до подростков… Вследствие его шизофренической аккуратности разоблачить некрофила было практически невозможно…

На зимнее время года Петя обычно находил себе какую-нибудь теплую бабенку, желательно брошенку с «прицепом». В стране, где женщин всегда было больше, чем мужчин, это не составляло особого труда. Такие бабы были сговорчивее и радовались любым штанам, появившимся в доме. Но как сластену тянет к кондитерской фабрике, так некрофила тянуло понятно куда. Однако долбить мерзлую землю на зимнем кладбище оказалось ой как нелегко. И тогда Фокусник придумал свое ноу-хау.

— Я тогда еще сожительствовал с Клавдией Васькиной, — слегка смущаясь, поведал он следователям. — Горячей воды у нее в дому не было. По субботам, конечным делом, мы с ею в баню хаживали. А вдругорядь она холодную водицу пользовала. Ну, я это дело прочуял и стал ее нарочно в холодный душ загонять перед интимным, значицца, соитием. Чтобы она хоть на ощупь на упокойницу походила…

И Петя стыдливо потупил глядевшие в стороны разноцветные зенки.

Несмотря на крылатый тезис «Признание — царица доказательств», приписываемый «главному режиссеру» большинства сталинских процессов над «врагами народа», кровавому прокурору товарищу Вышинскому, настоящих убедительных доказательств по делу «Светлопутинского нелюдя» было все еще кот наплакал. Да и где гарантия, что на суде Петя не выкинет очередной фокус и не откажется от своих показаний? Тем более ему даже не нужно врать, что они выбиты у него кулаками милицейского следователя. Поэтому в ожидании результатов психиатрической экспертизы Стрижак с Казариным приняли единственно верное решение: нужно выяснить у Занюхина как можно больше подробных деталей совершенных преступлений, которые никак не могли быть известны постороннему, не причастному к ним человеку. На суконном юридическом наречии это называлось — «вынудить подозреваемого проявить преступную осведомленность». Это исключило бы сомнения в том, что Занюхин признался во всем добровольно, а не под давлением оперативников.

* * *

Занюхин оказался очень странным человеком, что, впрочем, было вполне ожидаемо от столь необычного преступника. Казалось, он был весь соткан из противоречий. Большинство показаний он давал довольно примитивным языком, привычными для него «терминами» обозначая акт соития и половые органы. В таких случаях было очевидно, что он говорит не по подсказке.