Человек с двойным лицом

– Это не важно – через танковый или пехотный полк идти. Везде будут трудности, везде есть подразделения боевого охранения. С этим разберемся на месте, надо еще выйти в квадрат. Обозначен маршрут от базы, через реку Убора на северо-восток, с отклонением на восток, пятнадцать километров до населенного пункта – деревни Барка, далее – двадцать километров до села Городище, столько же до пункта, обозначенного как «Сосновый бор», и сорок километров по лесу до села Колтунино. Всего выходит девяносто пять километров, берем сто. Не слабо.

– Южнее немцы продвинулись значительно дальше.

– Юг нас не интересует. Сто километров. Если брать сложность рельефа, возможные стычки с немецкими отрядами и полицаями, хотя их можно и избежать, в день можно пройти… – Шелестов посчитал в уме, – средняя скорость три километра в час, десятичасовые переходы, с привалами через каждые три километра итого – где-то тридцать километров. Значит, на выход в квадрат понадобится примерно пять суток. 10 июля выход – 14—15-го числа прибытие в квадрат. Там из Колтунино – разведка. Дальше – по результатам разведки, это самое сложное. Понятно. Карту и пояснительную записку я забираю.

– В шифрограмме об этом не сказано ни слова.

Шелестов взглянул на Зубарева:

– А вам она на что, Матвей Григорьевич? Для мемуаров? Обещаю: после войны, если выживем, я передам вам документы для книги воспоминаний.

– Извините, майор, голова кругом.

– Вы выглядите не очень хорошо, Матвей Григорьевич. Захворали?

– Знобит что-то. Но ничего, фельдшер даст пилюли – все пройдет.

– Обратитесь к нему немедленно, а то запустите, здесь вас серьезно лечить некому. Вы нужны отряду.

– Обращусь. Ну что, доводим приказ до командира роты?

– Да, самое время.

Командир партизанского отряда послал связиста за ротным.

Тот пришел немного отдохнувшим, но не менее злым.

– Разрешите?

– Входи, капитан.

– По вашему приказанию…

– Отставить формальности, – прервал его командир отряда, – присаживайся.

Дуганов сел на табурет, посмотрел на Зубарева, на Шелестова – опять этот штатский здесь.

– Слушаю, товарищ подполковник.

Командир отряда протянул ему расшифрованную телеграмму.

Капитан молча прочитал.

– Хорошенькое дельце. Кто такой т. М.

– Это человек.

– Понятно, что не енот. Кто он такой?

– Это вам знать не обязательно.

– А т. Б.?

– Товарищ Берия.

Дуганов с удивлением посмотрел на Зубарева:

– Ни хрена себе! Мне отдает приказ сам товарищ Берия?

– Да, капитан.

Он перевел взгляд на Шелестова:

– А вы, как я понимаю, командир той самой группы, указанной в телеграмме?

– Называйте меня майором.

– Разведка?

– Это тоже вас не касается.

– Хорошо. Сколько человек в группе, включая товарища М.?

– Пятеро.

– Значит выход 10-го числа?

– Да. Ознакомьтесь с документами, которые определяют наше взаимодействие.

Шелестов развернул секретную карту и пояснительную записку.

Дуганов внимательно прочитал.

– Понятно. Вот, значит, для чего комбат отправил роту сюда?

– Именно поэтому.

Капитан встал:

– Подчиненная мне рота 10-го числа будет готова к решению поставленной задачи.

– Это другое дело, Виктор Алексеевич, – улыбнулся Шелестов, – вы готовьте роту, перед выходом еще раз вместе изучим карту и оговорим особенности предстоящей операции.

– Есть, товарищ майор.

Глава девятая

9 июля капитан Дуганов прибыл в блиндаж, где находился командир отряда, связист и начальник разведки, лейтенант Кузин.

– Разрешите? – спросил он, сдвинув полог.

– Входи, – произнес Зубарев.

Капитан устроился на самодельном табурете у стола, за которым пили чай офицеры.

Командир отряда предложил:

– Побалуешься чайком?

– Нет, благодарю, я по делу.

– По делу, это хорошо.

Зубарев кивнул, и связист, убрав со стола чайник, кружки, сахар и хлеб, вышел на улицу.

Встал и Бобрин. Но командир остановил его:

– Останься, будешь нужен. – Он повернулся к командиру роты: – Как я понимаю, вы, Виктор Алексеевич, пришли доложить о готовности к выходу?

– Так точно.

– Что ж, докладывайте, послушаем.

– Рота может выйти завтра и выполнить поставленную задачу, если, конечно, не попадет в ситуацию, когда прорыв станет невозможным.

– Следует избежать подобной ситуации.