Человек с глазами волка

– Тебе нужно научиться сражаться, – просто ответил Эндрю.

Между тем проклятье полукровок уже начало свое действо, жертвой которого предстояло стать в скором будущем Эндрю. И остановить его не могла даже волшебная граница мёртвого города.

* * *

Он знал.

Но не винил ни тех, кто придёт за ним, ни ту, из-за которой они придут. Это был его выбор. Фатализм вообще свойственен всем дивным, хотя в основе его заложена иная природа.

Там, где дыхание фатума ломает людей, дивные всего лишь склоняют голову.

Эндрю торопился. Мариэтту ещё нужно так многому научить! Что-то она принимала охотно, от чего-то пыталась отказаться. К счастью, после той предутренней истерики в ней окончательно проснулась та самая природная злоба, что отличает оборотней от других дивных, – легче стали даваться уроки трансформации. Ещё немного – и она научится перевоплощаться раньше, чем успеет почувствовать боль во всём теле.

Шутка ли! Кости движутся, мышцы сжимаются – кошмар не для слабонервных. И, как любой кошмар, его нужно всего лишь преодолеть. А потом ещё встать, бежать, дышать, несмотря на то что весь выворачиваешься наизнанку от боли. Вот тут-то природная злоба оборотней и играет важную роль.

– Нужно сказать себе, – учил Эндрю, – боли нет, не она важна. А важно то, успеешь ли ты вцепиться в горло врага или нет. Позволь ненависти сожрать боль.

Мариэтта не слишком-то и понимала. Боли в принципе не боялась, но эта… Эта оглушала, пугала, и она, оглушённая, испуганная, останавливала превращение, шла на попятный. Нужно было что-то делать.

В тот день Эндрю сделал чучело.

– Что ты видишь? – спросил он.

– Чучело, – ответила Мариэтта.

– Нет! Это враг! – закричал Эндрю. – Твой личный враг, твой кровник. Тот, кого ты ненавидишь больше всего.

Мариэтта задумалась. Ненавидела она многих. Например, Джорджа, Грея – но глупо ненавидеть мертвых. Ненавидела мужчину из своих снов – но какой-то ненастоящей ненавистью. А вот… Виктора или мадам Лу-Лу… Подумав о них, Мариэтта аж вся ощетинилась.

– Давай! – обрадовался Эндрю. – Вот он, перед тобой. И он здесь не просто так…

– Не просто так… – эхом повторила Мариэтта, вся дрожа.

– Вспомни всю ту боль, которую он причинил тебе. Вспомни, как ненавидишь его… Наполни себя ненавистью. Очистись ею…

Мариэтта слушала, не сводя глаз с чучела. И тут в ней что-то взорвалось! Земля ушла из-под ног, в глазах потемнело. А когда всё вернулось, то Мариэтта обнаружила, что сжимает в зубах остатки чучела.

– Молодец! – Эндрю потрепал волка по холке. – Теперь нужно научиться контролировать себя, а то сожрешь не того, кого нужно.

После занятия потекли глаже. Ненависть воспламенялась по первому же зову, уничтожая боль, неуверенность, что позволяло телу пластично перетекать из одной формы в другую. С каждым разом это происходило всё быстрее и быстрее, и вскоре Мариэтта научилась перевоплощаться так же быстро, как и Эндрю.

Тут же возникала другая проблема. Сразу же после Мариэтта ощущала тошнотворную слабость в лапах. Мешал другой страх, воспитанный на фильмах Грани. Эндрю сперва удивился, поскольку не сильно интересовался кинематографом, после рассмеялся и прочитал целую лекцию.

– Нельзя кого-то заразить оборотничеством, – сказал он, – с этим надо родиться.

– Значит, укус безвреден?

– Ну, он скорее неприятен, опасен, – улыбнулся Эндрю, – смотря как кусать. Можно ведь просто прихватить, а можно и отхватить. Но да, покусанный от этого оборотнем не станет.

Уфф! Прямо камень с души!

– Есть, правда, и другие оборотни, – продолжил Эндрю. – Мы называем их магическими. Это анимаги и проклятые. Анимаги – это волшебники, которые с помощью чародейства научились превращаться в животных или птиц. Ненадолго, конечно, зато тогда, когда им захочется. Проклятые не имеют такого удовольствия. Они тоже стали оборотнями с помощью магии, правда, не по своей воле. Превращение не могут контролировать. Процесс запускается после условного сигнала, который изначально заложен в природу волшебства. Это может быть что угодно! Свист, дождь, полнолуние, пятница. После превращения такие оборотни совершенно безумны и чрезвычайно опасны. К счастью, редко встречаются, поскольку это очень сильное волшебство, на которое в Эльсидории мало кто способен.

Мариэтту сказанное успокоило.

Вскоре она поняла, что зря сопротивлялась своей природе. Оказалось, бегать в обличье волка – ни с чем не сравнимое удовольствие! А уж какое счастье – рыть землю лапами, носом, кувыркаться в листьях. Резвилась не хуже щенка. Эндрю – огромный песочный тигр – поглядывал на её игры, пряча улыбку в пышных кошачьих усах.

Следующий этап – частичное перевоплощение – был осилен без особых трудностей. Мариэтта с лёгкостью выпускала когти, зубы, при необходимости увеличивала мышечную массу рук, ног.

Вдохновлённый такими успехами возлюбленной, Эндрю наконец решил, что пора учить её владеть главным оружием Эльсидории – луком и мечом. Встала проблема: как, не покидая Город Мастеров, достать и то, и другое. Тут Салоски вспомнил о Короле домовых.