Человек с лицом убийцы

– Не знаю, – пожала худенькими плечами Тоня. – Я боялась, что мне не поверят. Я ведь думала, что меня считают сообщницей Елизара. Думала, что полиция считает, что я знала о планах Елизара – что он хочет убить моих приемных родителей. Елизар, когда я думала еще, что он Игнат, он… Он так и сказал мне тогда… После того, как убил родителей. Сказал, что если я сейчас с ним не уйду, то меня арестуют и посадят в тюрьму как его сообщницу. Сказал, что все будут думать, будто это я организовала убийство, ведь Шишковские именно на меня написали свое завещание.

– Ах, так ты знала о завещании? – удивленно приподнял брови Лев Иванович.

– Да, знала. Родители от меня этого и не скрывали, – грустно кивнула Тоня. – Но это не значит, что я хотела их смерти. – Она подняла испуганные глаза и посмотрела сначала на Гурова, а потом на Инну. – Вы мне верите?

– Я тебе верю, – обняла ее Инна.

Лев Иванович не стал отвечать на вопрос, а поинтересовался сам:

– А откуда Елизар узнал о том, что на тебя было составлено завещание? Об этом ты ему сказала?

Тоня долго молчала, глядя себе под ноги, а потом кивнула:

– Да, это я ему сказала. Но я ведь тогда еще не знала, что он не тот, за кого себя выдает.

– Может, мы сначала отвезем Тоню домой, а потом вы уже будете ее допрашивать? – раздраженно поинтересовалась Инна.

– Я ее не допрашиваю, а задаю необходимые для успешного расследования вопросы, – спокойно парировал Гуров. – Но вы правы. Тоню нужно отвезти домой. Сейчас я позвоню Жанне Валентиновне, чтобы она нас ждала. Вы с мужем можете ехать домой. Потом, если Антонине нужно будет поговорить с вами как с психологом, она вам об этом сообщит. Только не думайте, пожалуйста, что я пытаюсь оттеснить вас от Тони. Просто она очень важный свидетель, и только она может нам помочь быстро поймать Елизара. Пока он снова что-нибудь не натворил, – добавил он после небольшой паузы.

Инна Витальевна если и обиделась, то виду не подала. Она вздохнула и ответила:

– Да, я понимаю. Тоня, пока у тебя нет своего сотового, вот тебе мой. – Она протянула ей небольшой кнопочный телефончик. – Это не тот, на который ты мне звонила, – пояснила она, отвечая на удивленный взгляд девочки. – Это другой. Мой старый телефон. В нем есть сим-карта, но я ей не пользовалась. Купила недавно на всякий случай. Вот он и наступил, такой случай, – улыбнулась она смущенно.

– Спасибо, я верну вам его, как только куплю себе новый, – растерянно пообещала Тоня.

– Звони. – Инна наклонилась и поцеловала девочку в бледную щеку, а потом быстро, чтобы никто не видел ее слез, развернулась и направилась к машине, в которой ее ждал муж.

* * *

Жанна Валентиновна встретила Антонину в слезах и с раскрытыми объятиями. Тоня, которая не ожидала от домработницы такой реакции на свое возвращение, тоже растрогалась и расплакалась у нее на плече.

– Ничего, моя хорошая, ничего, – гладила ее по спине женщина. – Все у тебя образуется. Все будет хорошо. Я тебя не оставлю одну. Буду рядом, буду помогать растить малыша. Если ты, конечно, сама этого захочешь, – приговаривала она.

– Жанна Валентиновна, простите меня, дуру, – всхлипывала Антонина. – Я не думала, что вы такая… Такая хорошая. Я всегда так плохо к вам относилась…

И Тоня разрыдалась еще горше.

– Отчего же плохо? Нормально ты ко мне относилась. Как и положено. Я ведь кто в этом доме? Прислуга, – успокаивала ее домработница.

– Нет, вы не правы, – ответила сквозь всхлипывания Тоня. – Вы были членом семьи. Мама Ира вас очень любила, и папа Валера вас уважал. Только я этого не понимала. Глупая потому что была. Они ведь вас вписали в свое завещание и сделали наследницей после меня.

– Все это ерунда, милая, все это пустяки. Не нужно мне никакого наследства. Ничего мне не нужно, кроме семьи. А ее у меня забрали. Сначала Елизара, а потом и Ирину с Валерием. Нет-нет, только не говори мне, что Елизар жив. Я это и так уже знаю. Только вот для меня он умер много лет тому назад. Теперь его не вернешь. Теперь у меня осталась только ты и твой будущий ребенок. Если, конечно, ты позволишь мне быть рядом с вами.

– Да-да, конечно. У меня ведь, кроме вас, тоже никого не осталось. Для меня Елизар тоже умер. Только не как для вас – много лет назад, а в тот день, когда он убил моих приемных и своих родных родителей. – Успокаиваясь, Тоня глубоко вздохнула. – Можно, я сначала приму душ, а потом уже буду отвечать на все ваши вопросы?

Девушка повернулась к Гурову, который все это время задумчиво наблюдал за встречей двух когда-то совершенно чужих друг другу женщин и которые теперь благодаря их общей трагедии и потере стали самыми близкими и родными друг для друга людьми.

– Мойся, ешь и отдыхай. Я вернусь через пару часов, – ответил он на ее вопрос и вышел из квартиры.

У Гурова появился план.

29