Человек с Луны

Перешли невысокий гребень холмов, снова перебрались через реку и опять углубились в лес. Тропинка вела всё выше и выше и оборвалась около самой опушки.

На опушке Маклая уже ждали. Папуасы в полном боевом уборе, с туго натянутыми луками и множеством острых стрел тихо переговаривались между собой. У каждого было по два копья; на головах, кроме перьев, краснели крупные цветы.

- Горит! Уже горит! - крикнул кто-то из них. Маклай вышел из лесу. У самой земли, в сотне

шагов от себя, он увидел полосу огня. Эта полоса двигалась. Она удалялась. За ней на земле оставались груды пепла. Пожар только начинался, но дым стоял уже высокий и густой. По временам пламя большими языками вспыхивало среди клубов бурого дыма. Охотники медленно двигались за убегающей полосой огня. Чёрная, обугленная поляна делалась всё шире и шире. Туй шёл рядом с Маклаем. Он тщательно всматривался в каждое возвышение, в каждую точку.

- Буль-буль! - крикнул он наконец.

- Буль-буль! Свинья!

Большая дикая свинья с оскаленными клыками бежала прямо на охотников. Вырвавшись из полосы огня, она мчалась разъярённая и испуганная.

Охотники с копьями наперевес бросились на неё.

Свинья, ослеплённая огнём, уже даже не ревела, что-то клокотало у неё в горле. Глаза были красны, точно налиты кровью. Вангум перерезал ей дорогу, но она и не подумала сворачивать. Сильным ударом копыт она сшибла охотника с ног, рванула клыками его тело и ринулась вперёд. Она была так свирепа, что охотники невольно отступили.

Маклай прицелился и выстрелил.

Свинья пошатнулась, но не упала. Она хрипела, показывая огромные клыки. Собрав последние силы, она бросилась на Маклая, стоявшего впереди всех. Маклай выстрелил ещё раз. Громадное тело рухнуло на землю.

- Умерла! Умерла! Конец буль-буль! - закричал Туй, приплясывая на месте. - Это табу Маклая убило буль-буль!

Но Маклай уже стоял на коленях возле раненого Вангума. Разорвав рукав своей рубахи, он туго перетянул лоскутом полотна окровавленную руку.

- Отнесите его осторожно, - распорядился Маклай. - Если он будет двигаться, то изойдёт кровью.

Вангум открыл глаза и посмотрел на Маклая.

- Где свинья? - спросил он.

- Маклай убил свинью. Теперь это свинья Маклая! - закричали со всех сторон папуасы.

- Это твоя свинья, Маклай. Мы сами отнесём её к тебе, в твой дом.

Маклай сделал отрицательный жест:

- Это свинья для женщин и детей из Горенду. Я убил её для них. Пусть они будут веселы и сыты.

Туй засмеялся и закивал головой:

- Мы не возьмём всей свиньи. Мы дадим тебе самый лучший кусок. Маклай тоже должен есть вкусное мясо.

Маклай подумал об Ульсоне.

- Хорошо, - сказал он. - Кусок я у вас возьму.

ЕЩЁ ОДИН ПРАЗДНИК

Свинью в Горенду принесли как раз вовремя. В этот день Мукаю, брату Туя, привели невесту из Гумбу. Все жители Горенду - и мужчины и женщины- ждали её у дверей своих хижин.

Невеста шла, опершись на плечи двух девочек и низко-низко наклонив голову. Вся она с головы до ног была вымазана красной краской - суру. На лице, от уха до уха, белели три линии, нарисованные известью. На голове невесты и её подружек мерно, в такт шагам, покачивались большие сумки - гуны. Дойдя до хижины жениха, девушка остановилась. Никто не говорил ни слова. Не слышалось ни песен, ни музыки. Медленно поднявшись со своего места, к невесте подошёл самый старший из жителей Горенду и, пробормотав несколько слов, положил на её гун новый передник, искусно сплетённый из травы и листьев. За ним подошёл Туй с новым топором. За Туем стали подходить и другие.

Подарки складывали уже на земле. Здесь были и копья, и плащи, и передники, и ожерелья. Невеста смотрела в землю и дрожала всем телом.

Маклай стоял в толпе папуасов и жадно рассматривал происходящее. Ему очень хотелось зарисовать в свой альбом и размалёванную невесту, и гору подарков, и озабоченных подружек. Но рисовать он не стал. Он уже знал, что папуасы боятся этого. Им кажется, что нарисованный должен непременно умереть, и даже Маклаю они не позволяют делать этого.

- Хорошие подарки, - сказал Маклаю знакомый голос.

Маклай обернулся. Рядом с ним стоял Саул - молодой папуас, отец Маши.

- Я тоже положил ей хороший донган. У неё теперь много донганов. Пять, и ещё пять, и ещё пять, и ещё пять.

- Да зачем ей столько донганов? Здесь же хватит на целую деревню. И донганов, и табиров, и ожерелий, и плащей.

Саул удивлённо посмотрел на Маклая.

- Все люди из Гумбу получат подарки. Это для всех жителей из Гумбу. Когда моя Маш-ша будет такая же большая, её тоже уведут в другую деревню, и я тоже получу за неё и новый плащ, и новое копьё, и новый табир. И я, и Туй, и Марамай, и Лялу - и каждый человек из Горенду. Надо, чтобы каждому было хорошо от Маш-ши.

- Подожди! При чём же здесь Туй? Маш-ша ведь твоя дочка, а не Туя!

Саул засмеялся и покачал головой: