Человек с одним из многих лиц

Банни обильно отпил из бутылки. Пол заметил еще одну пустую, валявшуюся рядом. Шагнув вперед, Пол увидел то, что лежало на земле прямо перед Банни, — остатки большого мешка с полуобгоревшими сине-желтыми футболками. Банни глядел на них с невыразимой печалью.

— Совсем были новые — с последнего сезона. Херову тучу недель убил, чтобы найти на них спонсора.

— У вас была страховка? — спросила Бриджит.

— Ха! Господи, конечно. С тех пор как мы установили эти чертовы светильники.

Пол смотрел сверху вниз на Банни, кое-как втиснувшегося в слишком узкий для него шезлонг. Вездесущая черная дубленка из овчины плотно облегала его тело, прикрывая от непогоды.

— Ты пьян.

— Не настолько, как бы мне хотелось.

— Ты для этого нас позвал, Банни? Чтобы мы полюбовались на твой алкоголизм?

Банни сердито взглянул на Пола. Его губы шевельнулись, словно он перебрал в уме сразу несколько вариантов ответа. Но, ничего не сказав Полу, он повернулся к Бриджит.

— Видела бы ты этого человека прямо здесь в прежние времена. Он был лучшим ударным нападающим, которого когда-либо видело это поле. Он мог бы играть за округ, если бы не бросил.

Пол почувствовал, как в нем зашевелился прежний гнев.

— Ага, так и было. Я бросил. Ну и говнюк же ты, Банни!

— Ты мог винить меня сколько угодно, но зачем ты наказал себя? И всех остальных парней? Мы вышли в финал чемпионата! — в голосе Банни прорезалась мольба, словно эту старую ошибку можно было еще исправить. — Знаешь, сколько раз мы выходили во второй тур за эти семнадцать лет? Один! И то лишь благодаря штрафу соперникам.

— Ну да. А может, мне до смерти надоело играть в твою дурацкую игру?

— Чушь собачья! — выплюнул он слова так, что на его губах осталась слюна. — Можешь называть меня дерьмом сколько угодно, но не оскорбляй игру. Тебе она охрененно нравилась. Я это помню.

— Мне бы больше нравилось жить в семье! — почти выкрикнул Пол, прежде чем отвернуться.

Он ненавидел себя за это. Он ненавидел Банни, что он по-прежнему способен его задеть; что старые эмоции могут снова вырваться наружу. Он ненавидел свои трясущиеся руки и влажнеющие горючими слезами глаза. А ведь сейчас совсем не до этого…

— Прости.

Слово раздалось так тихо, что Пол не сразу понял, что оно прозвучало не только в его голове.

Он повернулся к Банни.

— Что?

— Прости, — повторил Банни, уставившись в землю. — Прости меня за все.

— Господи, великий Банни Макгэрри извиняется! Должно быть, ты реально нажрался.

Шезлонг Банни скрипнул под его весом, когда он наклонился вперед.

— Ради бога, просто прими извинения и не веди себя как придурок!

— Засунь извинения себе в жопу, жалкий старый ублюдок!

Пол чувствовал, что Бриджит глядит на него, но не хотел встречаться с ней взглядом. Он не хотел, чтобы она попыталась унять его гнев. Он имел на него полное право. В его жизни мало что принадлежало ему, но это чувство у него никому не отнять!

— Я все испоганил, так и есть, — сказал Банни. — Я много чего испортил в своей бесполезной гребаной жизни, но то, что я испортил жизнь тебе, — моя самая большая печаль. Знаешь, много лет мне постоянно напоминают о деле «Мэдиган». О том, как ты с Пэдди Неллисом выставил меня на посмешище. Люди думают, что меня это бесит. А хочешь знать правду? Я не сержусь. Я сам напросился, и ты наказал меня заслуженно. Господи, да я ведь гордился тобой на самом деле!

— Ага, так гордился, что с тех пор постоянно меня преследуешь.

— Преследую тебя? Преследую?! Я же присматривал за тобой… Заботился… Переживал, что в конце концов ты превратишься в очередного мелкого гурьера, бегающего на подхвате у мошенников вроде Неллиса или, что еще хуже, у таких отморозков, как Фэллон. Я не хотел, чтобы твой первый успех в криминальном мире стал началом большой говенной карьеры.

— И что теперь? Ты ждешь, что я все забуду и прощу?

Покачав головой, Банни грустно усмехнулся.

— Да хуй там… Я не могу простить себя и не могу выдумать ни одной веской причины, чтобы ты простил меня. На самом деле…

Банни стал выбираться из шезлонга. Его правая рука соскользнула с подлокотника, и он опрокинулся на землю — прямо на кучу обгорелых футболок.

— Ну пиздец… — проговорил Пол.

Бриджит взглянула на Пола, но он остался стоять как вкопанный. Тогда она подошла к Банни сама — с намерением помочь ему подняться.

— Все нормально, все нормально, — пробормотал Банни и встал одним рывком. — На счет «восемь» я в строю!

Он подпрыгнул и слегка покачался для убедительности.

— Я всего лишь хочу… — сказал Банни и вытянул подбородок в сторону Пола, — …чтобы ты меня ударил.

— Чего?

— Ударь меня. Давай, сразу почувствуешь себя лучше.

— Ну да. Я видел, как ты «честно» дерешься, Банни. Я не настолько туп, чтобы на это повестись.

Банни перекрестился и поднял вверх три пальца.

— Ударь меня — сколько хочешь раз и как можно сильнее. Я это заслужил. Обещаю, я не буду сопротивляться — диб-диб, слово скаута!

Руки Пола сжались в кулаки.

— Не искушай меня.

— Не искушать? Да я, блин, умоляю!

— Как типично! Ты предложил это только тогда, когда мне повредили руку. Да я от боли больше охерею, чем нанесу тебе урон!