Человек с поезда

Эта ошибка – результат непонимания трех вещей. Во-первых, толпы любопытных побывали в доме Муров во вторник и в среду, в то время как тела увезли еще в понедельник вечером. Полагаю, некоторую путаницу вызвали широко распространившиеся слухи о том, что происходило 11 и 12 июня (то есть во вторник и в среду). А детальный осмотр места преступления должен был состояться 10 июня (так и произошло, хотя качество этого осмотра, по всей видимости, и в самом деле оставляло желать лучшего). Во-вторых, многие исходят из того, что современные стандарты сохранения места преступления в неприкосновенности можно применять к 1912 году. Но, разумеется, это не так. Хоть уже в 1912 году существовало понимание, что неприкосновенность места преступления позволяет сохранить многие важные улики, этот принцип толковался в то время куда более примитивно, чем сейчас. Учитывая же, что большинство граждан не понимают, насколько важно держаться подальше от места, где произошло то или иное криминальное событие, можно сказать, что желание любопытных увидеть все своими глазами было вполне закономерным. Подобное происходило почти во всех случаях, описанных в этой книге.

В-третьих, многие современные авторы, судя по всему, исходят из того, что начальник полиции Хортон имел в своем распоряжении множество сотрудников, которые должны были немедленно прибыть на место убийства и встать в оцепление. Но нужного для этого количества сотрудников под началом у Хортона попросту не было.

Начальник местной полиции Хортон:

• продемонстрировал огромное мужество, пройдя по полному трупов и погруженному в темноту дому, освещая себе дорогу спичками, – и это в ситуации, когда убийца вполне мог все еще находиться на месте преступления;

• оповестил о случившемся окружного шерифа, являвшегося единственным, помимо самого Хортона, представителем местных правоохранительных органов;

• немедленно вызвал частного детектива, имеющего опыт в расследовании убийств;

• дал ночным сторожам – кроме них, у Хортона в подчинении не было больше никого – инструкцию не впускать в дом никого без серьезных на то оснований;

• сразу же послал за собаками-ищейками;

• оперативно вызвал эксперта по дактилоскопии;

• почти сразу же вызвал национальную гвардию, чтобы установить оцепление.

Мало того, он встретился и поговорил со всеми, кто побывал в доме, и зафиксировал на бумаге все, что они, по их рассказам, видели. И, наконец, он собрал волонтеров для тщательного осмотра заброшенных домов и хозяйственных построек во всем городе. В течение 36 часов после убийства он опросил всех соседей, которые могли что-то видеть или слышать. Результаты этих опросов он тоже записал – что впоследствии не позволило несправедливо обвинить в преступлении Фрэнка Джонса.

Что еще он мог сделать? Какие еще у него были возможности? Ничего. И никаких. Он сделал все, что мог. Пожалуй, единственным упущением с его стороны было, что он не настоял на том, чтобы фотограф закончил свою работу, и не взял у него снимки, сделанные на месте преступления. В материалах, посвященных убийству в Виллиске, говорится, что Хортон и местный шериф, Джексон, целый день бездельничали в ожидании, когда привезут собак-ищеек. Когда я только приступал к этой книге, я думал, что так оно и было. Но, покопавшись в материалах и разобравшись в ситуации, я понял, что ни тот ни другой не сидели сложа руки и все, что они делали, было вполне уместно и правильно.

Через два года, когда в Виллиску приехал Дж. Н. Уилкерсон, Хортон сразу же понял, что он мошенник, и отказался с ним сотрудничать. Уилкерсон действовал по отношению к Хортону так же, как к Джонсу, а впоследствии и к Хорасу Хавнеру, – он высмеивал их на организованных им собраниях, стараясь нанести ущерб их репутации. Ведь Хортон был препятствием для осуществления замысла Уилкерсона. Поэтому он заявлял, что Хортон участвует в преступном заговоре, направленном на то, чтобы не допустить расследования преступления.

Я вовсе не хочу сказать, что охрана места преступления был идеальной, – я лишь утверждаю, что она соответствовала стандартам начала XX века. Тогда в некоторых случаях на место преступления действительно могли проникать посторонние люди. Они трогали вещи, прикасаться к которым было нельзя. Но современные авторы, шокированные тем, что на месте убийства до полудня понедельника, когда были обнаружены тела, побывало примерно 50 человек, как мне кажется, выглядят довольно глупо. Более того, если завтра подобное убийство произойдет в Нью-Йорке или Чикаго, готов поспорить, что на месте преступления тоже побывают более 50 человек, и они тоже будут трогать предметы, которые потенциально могли бы стать важными уликами.