Человек со шрамом

 Водитель покосился на своего экзотического пассажира, промолчал и подумал: «Ну–ну… Тоже мне, трезвенник выискался. Хотя перегаром от него не несет… Наверное, успел проспаться. Тогда почему он босой и в каком–то дурацком халате? Поди, нажрался с какими–то молодыми смазливыми телками — из тех, что без комплексов… А дружки тех стерв дали ему по жбану и все с него сняли. Моли бога, что еще легко отделался: могли ведь и голову проломить. Теперь и в милицию не станешь заявлять: уж жена–то не забудет поинтересоваться, где носило ее муженька, и с кем он так весело провел время. Кроме грандиозного скандала, который она ему закатит, еще и в вендиспансер может отправить. За справкой, что никакой заразы у него нету».

 Водитель сочувственно покачал головой: «Самое лучшее — это сочинить убедительную легенду по поводу борзых грабителей. А об остальном скромно помалкивать в тряпочку…»

 Минут через двадцать голубые «Жигули» остановились около нового трехэтажного дома, некоторые окна которого, не смотря на позднее время, светились.

 Тут же выскочила растрепанная женщина в длинном шелковом халате и запричитала:  - Что случилось, Сёма?! Как ты нас всех перепугал! Я места себе не нахожу…

 Получив обещанные деньги, водитель вернул кольцо и уехал, не дожидаясь окончания трогательной сцены с возвращением подгулявшего мужа.

 Хозяин дома, однако, не спешил отвечать на вопросы и заперся в ванной комнате, решив принять душ в два часа ночи.

 - Мерзавцы! — шептал он со всей силой ненависти, на которую был способен. — Едва до инфаркта не довели… Палачи и садисты! — Он вспомнил вынесенный ему приговор и снова застонал от ужаса и бессильной злобы.

 Когда Ветвицкий вышел из ванной, за дверью его поджидала расстроенная жена.

 - Что это у тебя? — упавшим голосом спросила она.

 Тот не понял вопроса, но интонация его озадачила. Он вернулся в ванную и протер запотевшее зеркало: над левым виском появилась совершенно седая прядь.

 

 

Глава 22. ХАРАКИРИ ТУПЫМ НОЖОМ

 

 Уже на следующее утро Ветвицкий был в палате Березина. Вместо приветствия он обругал своего подчиненного и обвинил его в том, что именно из–за него он, уважаемый и солидный человек, попал в жуткую историю.

 Лёва Березин как мог отбивался от незаслуженных, по его мнению, обвинений:  - Почему я здесь лежу, Семен Вениаминыч? Думаете, авария была случайной? Как бы не так! Это все проклятый «Легион» подстроил… Я уже расплатился за свои дела — между прочим, и своим здоровьем — тоже. Теперь они за вас взялись… Это страшные и безжалостные люди, — он понизил голос и трагически добавил: — Это мафия!

 - Если ты, Лёва, думаешь, что уже никому ничего не должен, то сильно ошибаешься, — со злостью заметил Ветвицкий и швырнул на больничное одеяло копию своего приговора.

 Березин с трудом читал этот зловещий документ — строчки прыгали в глазах. К концу этого занятия его глаза готовы были вывалиться из орбит. Он сильно испугался, хотя о нем там ничего не было сказано.

 - Откуда эта странная бумага? — едва слышно выдавил он из себя.

 Когда Ветвицкий вкратце рассказал, что это за бумага и как она к нему попала, цвет лица у несчастного Березина стал почти неотличим от серой больничной наволочки.

 - Не может быть, — застонал больной и бледный его лоб покрылся испариной. — Я же расплатился сполна!..

 - Это ты так думаешь, — жестко заметил Ветвицкий и процитировал по памяти: — «Возместить материальный ущерб жертвам своих телефонных махинаций в виде безвозмездного возврата им средств связи (действующих домашних телефонов), согласно прилагаемого списка и солидарно с другими соучастниками мошенничества». Ты понимаешь, что означает слово «солидарно»? Нет? Так я объясню… Ты получал со всех этих дел десять процентов, значит, и твоя доля в возмещении ущерба составит десять процентов. Остальное тебя не касается!

 - М–минуточку, Семен Вениаминович! — слегка заикаясь от такой беспардонной наглости, перебил его Березин. — С чего это вы взяли десять?.. Моя доля была пять процентов!

 - А разве я сказал «десять»? — с деланным удивлением спросил начальник. — Но ты ведь получал и другие халтурки и поблажки по службе. Не так ли? Все в целом вполне можно оценить в десять процентов…

 - Не надо на меня вешать чужие грехи, у меня и своих достаточно! Пять процентов я признаю и заплачу, а остальное, как вы и сказали, меня не касается. Где список?

 Ветвицкий вытащил из кармана злополучный список и передал его Березину. И в тот же момент мысленно обругал себя последними словами и хотел забрать его обратно, но Березин отвел свою руку в сторону.