Человек со шрамом

 «Но ведь и так всё ясно, — озабоченно размышлял Давиденко. — Вернее, пока ничего не ясно: что он придумал на этот раз? Но приглашение на рыбалку, да еще и от самого Мельникова — это полный блеф! На это я не куплюсь… На самом деле он задумал совсем другую «рыбалку», где мне отвел роль наживки или живца. Кого он собирается ловить, тоже понято: шуваловских бандитов, конечно… Но когда ловят на живца, то живцом обычно жертвуют. Поэтому и задачи в этой мутной игре у нас, господин чекист, разные. Ты хочешь подцепить на крючок кое–кого из бандитского «Легиона», а мне хорошо бы остаться после такой «рыбалки» в своем первоначальном виде».

 Отказаться от такого «почетного приглашения» агент Черный не мог. Мельников не тот человек, от которого можно отмазаться, сославшись на нездоровье или еще какую–нибудь лажу.

 Давиденко украдкой покосился на синеватый шрам, украшавший правую щеку его врага, и боязливо подумал: «И как только с такой разбойничьей рожей он оказался в госбезопасности? Ведь одного взгляда достаточно, чтобы понять, что приближаться к этому типу ближе, чем на пушечный выстрел — опасно. Серьгу в ухо вставить да кривой кинжал за пояс сунуть — натуральный пират получится!»

 Поэтому все, что оставалось делать секретному агенту, это стиснуть зубы, покорно играть отведенную ему роль и ждать, в каком отделении своей мутной пьесы Мельников выпихнет его на сцену пинком под зад. Чтобы он промямлил какую–нибудь заранее заготовленную идиотскую фразу, типа: «Кушать подано!» или «Волобуев, вот ваш меч!» Хочешь, не хочешь, а выходить на сцену придется…

 По дороге Мельников не донимал агента разговорами и был занят своими мыслями: «Строго говоря, операция подготовлена довольно слабо, на троечку, и сильно смахивает на дешевый экспромт. Версия шаткая, исполнение будет так себе… Но ведь не зря говорят, что и на старуху бывает проруха. В том смысле, что если сложные варианты с «Легионом» не проходят, то самое время поменять тактику и играть просто, без затей. Если им нравятся сложные гамбиты, пусть сами их и разыгрывают. Поэтому я сыграю просто: «е2 — е4». Начало неоригинальное, но если готовить операцию по всем правилом, то только на разработку потребуется не одна неделя. Это в лучшем случае. А вот времени у меня нет: Маркин икру мечет и подгоняет каждый день. Руки у него чешутся, не терпится ему покомандовать и поруководить операцией против «Легиона». Хочется ему отличиться обязательно до своего отпуска — ну, пусть попробует. Словно через месяц этот проклятый «Легион» провалится куда–нибудь в преисподнюю. Хорошо бы, если так…»

 Мельников посмотрел в зеркало: далеко позади за ними тащился один из «хвостов». Всё шло по плану — люди Шувалова вступили в игру.

 Потом вернулся к своим беспокойным мыслям: «Да черт с ним, с шефом! Он утвердил операцию? Утвердил! Пусть и командует парадом… А я всего лишь разработчик операции, хотя идея была моя. У Маркина с идеями вообще напряг — это не его профиль. Но если он провалит операцию, то вряд ли ему удастся всех собак повесить на меня. В этот раз он сам отвечает за успех или неуспех. Пусть попробует, может, и получится: дуракам, как известно, везет…»

 «Как ни странно, но сама судьба частенько старается уберечь придурков от всяческих неприятностей и роковых ошибок, — невесело усмехнулся про себя Мельников. — Вот кто может сказать, зачем она это делает? Считает, что умные и сами смогут о себе позаботиться? Или — чтобы нам служба медом не казалась? Чтоб над каждым не дураком обязательно было по одному безнадежному кретину? Но тогда судьба перестаралась: по жизни над каждым уже по два–три дурака сидят и, кстати говоря, дураком же и погоняют».

 Мельников снова бросил взгляд в зеркало: машина «Легиона» по–прежнему следовала за его «Волгой» на значительном удалении.

 «Одинаковых или стандартных дураков тоже не бывает, — уточнил чекист. — Какие у них могут быть стандарты? Если уж им законы не писаны, то и под общий стандарт их, тем более, не подгонишь. Вот к какой разновидности отнести Маркина? Умным его не назовешь даже при всём моем уважении к субординации, однако хитрости, дурости и инициативы в нем на троих хватит. Это привилегированная разновидность: примерно как буйные параноики по сравнению с прочими психами. Но не менее опасная. Но тем хоть справки выдают: мол, псих с таким–то сдвигом по фазе. А вот дураков со справками, я ни разу не встречал за всю свою службу, — снова усмехнулся Мельников. — Все без справок!»

 

 Через час можно было видеть мирную идиллию: два рыбака сидели около своих удочек на берегу озера и снимали с крючков крупных сазанов. После заката солнца в каждом из садков трепыхалось не менее десяти кило отборной рыбы. В глубоких сумерках клев как–то разом прекратился, и они принялись варить наваристую уху.