Человек со списком (СИ)

автор тут выпил, и кажется дописал.

буду редактировать, когда протрезвею.

— Ты отправил малыша куда?!

— Что бы ты понимал, Роджер, — фыркал Говард в свой вискарь, даже не подозревая, как близок был к смерти. Причем не от удушения Стивом, а от руки дражайшей супруги. Судя по расчетливому лицу Марии, она подумывала насчет яда в перерывах между всхлипами в платочек. — Отличный интернат, только для сливок общества, пусть Тони заведет себе связи на будущее, ему будет полезно.

Стив был с Говардом в корне не согласен. Если Мария просто не хотела расставаться с любимым (единственным) сыном, то Стив банально представлял уровень интеллекта юного Тони и уже предвидел, что малыш сначала будет рыдать по ночам в подушку от тупости окружающих, потом начнет доводить преподавателей до слез, поимеет за это травлю, после чего соберет робота-убийцу из холодильника, тостера и пары кухонных ножей и все население интерната помножит на ноль. Было у него, правда, смутное воспоминание, что жил Тони в том интернате с неким Тиберием, скрытым криминальным гением, насчет которого Наташа в свое время отпускала разнообразные грязные намеки…

— Ага, отличный. Знаю я, что это за интернат. Как тюряга, только с уроками, — процитировал Стив Тони из две тысячи четырнадцатого.

— Ты передергиваешь! — отмахивался не желавший ничего слушать Говард.

Стив, у которого в последнее время начались конфликты со студией (чем дальше в лес, тем больше Стив работал не на Дисней, а куда-то налево), отчаявшись переубедить Говарда (да и он знал, что это бесполезно), утащил Марию к себе в подвал, дегустировать свою бормотуху, которой он увлекался в последнее время из ностальгии по далекой юности, и клятвенно заверил ее, что если Тони только пикнет о том, что ему в интернате невыносимо, то он просто выкрадет его из школы и увезет в Японию — там тоже были нормальные школы робототехники, а Стив давно хотел попробовать себя в аниме.

Несмотря на все опасения, Тони слезливых писем из школы не писал. Стив решил, что это как-то подозрительно, и даже прижал к стенке Леншерра, так пока и не перешедшего в радикалы (видеться лишний раз с Чарльзом Ксавье он по понятным причинам опасался).

— Вы, пан Леншерр, случайно со своим коллегой не пытались украсть из интерната нашего мальчика?

Леншерр не очень впечатлился угрожающим видом Стива (зря, конечно, но он-то этого не знал), смахнул с пиджака невидимую пылинку и невозмутимо ответил:

— Во-первых, мы с Чарльзом таки понимаем слово «нет». Способности у пацана не особо заметные, не вижу смысла настаивать — он, по-моему, и сам не понимает, что делает. Во-вторых, мы все же ходим в одну синагогу, а я не имею совершенно никакого желания ссориться с… — тут Магнето нехарактерно поежился, — пани Рабинович.

Мириам очень любила «Тоничку», хотя до сих пор ко всеобъемлющему недовольству Говарда называла Марию “эта итальянская шалашовка”.

( — Кушай шакшуку, мой заичка, вырастешь большой-пребольшой!

— Мама, Тони скоро будет большой-пребольшой вширь!

— А ну, цыц! Позор глаз моих. Тоничка — растущий мальчик.

— Бабуся, папа что, говорит, что я толстый?

— Говорит, но ты не слушай папу, Говард у нас дурачок.)

Стив внимательно посмотрел на мутантское будущее международного терроризма, и тут до него дошло.

— Минуточку… Мириам к тебе клеится?!

Судя по мгновенно скисшему выражению лица Леншерра, он попал в точку.

— Я еще с Освенцима должен ее племяннику услугу. Но на вот это я, простите, не рассчитывал.

— А ты, наверное, и неженат. — Стив покачал головой. Мириам до сих пор выглядела интересно и колоритно, но ей было уже за семьдесят, как бы. — Крепись, Леншерр, крепись.

— Угу.

Уже после весенних каникул (дома Тони молчал как партизан и ни на что не жаловался — Стив предполагал, что у мальчика шок), в апреле, малыш все же сдался, и в доме Картеров раздался телефонный звонок.

— Привет, дядь, — вполголоса поздоровался Тони.

— Привет, малыш. Ты там как, помощь нужна? — Стив невольно нашел взглядом групповой снимок со свадьбы Дебби с Человеком-Франклином, где на переднем плане был улыбающийся до ушей Тони в желтом платьице.

Тони показывал ему этот снимок еще в две тысячи тринадцатом, и возможно именно поэтому, когда малыш заявил, что не хочет влезать в маленький смокинг, а категорически желает быть на свадьбе букетчицей, Стив только посмеялся, купил ему платье и туфельки, пока Говард вопил в занавески в том же салоне, а уже перед самой церемонией накрасил и сказал повеселиться.

— Ага. Дай Бобу, пожалуйста.

Стив озадаченно посмотрел на трубку, но старшего сына к телефону позвал.

Боб с непроницаемым лицом взял трубку, выслушал Тони, периодически бросая крайне лаконичные ответы:

— Да. Ага. До хрена. Без проблем. Жди. — Положив трубку, он повернулся к Стиву. — Бать, у нас найдется какой-нибудь небольшой контейнер? Мне нужно перевезти пауков.

— Тони кому-то собирается мстить? — вздернул бровь Стив.

— По его словам, у него в комнате насекомых развелось как в Индокитае.