Человек, стрелявший ядом. История одного шпиона времен холодной войны

Бандера, бывший шефом украинской группы фашистских террористов, несет частичную ответственность за жестокие злодеяния против украинского и польского населения. [Агентство имело в виду события Второй мировой войны и клеило, как обычно, на все антикоммунистические течения один и тот же ярлык фашизма. – С. П.] Некоторые из этих злодеяний они совершили под непосредственным руководством боннского министра Оберлендера. После назначения министром Оберлендер делал все, чтобы избавиться от компрометирующей связи с Бандерой. Говорят, что следствием его усилий стало недостаточное финансирование деятельности Бандеры боннским правительством. Поэтому некоторые предполагают, что Бандера публично припомнил боннскому министру Оберлендеру их общее прошлое111.

Газета Neues Deutschland, орган Центрального комитета Социалистической единой партии Германии, 19 октября добавила новые подробности к версии ADN: «В нацистское время Бандера был убийцей, соучастником теперешнего министра Оберлендера в кровавых расправах батальона „Нахтигаль“ во Львове. Вскоре он должен был выступить главным свидетелем обвинения на процессе против Оберлендера. Но теперь главный свидетель устранен». Статью сопровождала карикатура на Оберлендера, притворно скорбевшего о Бандере: «Жалко его. Такой был хороший нацист, но слишком уж много он знал обо мне». Дальнейшее развитие эта версия получила вскоре в Berliner Zeitung, еще одной восточногерманской газете. Ее корреспонденты предполагали, что Бандеру убили по приказу Оберлендера подручные Райнхарда Гелена, главы разведки ФРГ. В советской прессе проводили ту же линию, что и в прессе ГДР. «Комсомольская правда» даже перепечатала карикатуру на Оберлендера112.

Летом 1941 года будущий политик служил в абвере и отвечал за связь германского командования с набранным из бандеровцев батальоном «Нахтигаль». Теперь же он попал под прицел Кремля, поскольку открыто оппонировал признанию Западной Германией послевоенных восточных границ. В августе 1959 года Союз жертв нацистского режима в ФРГ подал иск против Оберлендера как соучастника преступлений украинских националистов. Федеральная прокуратура возбудила дело и потребовала у федерального министра объяснений. Оберлендер все отрицал, утверждая, что бойцы батальона не причастны ни к расстрелу профессоров, ни к еврейскому погрому во Львове. И добавил, что «Нахтигаль» вошел во Львов рано утром 30 июня, в авангарде регулярных частей вермахта, и обнаружил сотни трупов заключенных, расстрелянных НКВД перед бегством из города. Так что вину за военные преступления не надо было перекладывать с больной головы на здоровую. Позднейшие исследования показали, что батальон и вправду не играл какой-либо роли в погроме – это было делом рук антисемитского сброда, подстрекаемого немецкими офицерами113.

Западногерманская пресса в общем поддерживала Оберлендера, ведь у Союза жертв нацистского режима была репутация марионетки Москвы. Христианские демократы его ненавидели, социал-демократы и лидеры еврейской общины старались избегать. Но затем неведомый убийца поставил точку в биографии Бандеры, и дело Оберлендера предстало в новом свете. Не пошел ли министр на преступление, чтобы устранить свидетеля его черных дел в эпоху нацизма? Именно такую картину рисовали противники Оберлендера из ГДР. 22 октября, через три дня после похорон в Мюнхене, Альберт Норден, глава «Комитета за немецкое единство», созвал пресс-конференцию и прямо обвинил Оберлендера в организации убийства Бандеры. Норден был не просто профессором одного из восточногерманских вузов и главой упомянутого комитета. Он входил в Политбюро ЦК СЕПГ, занимал пост секретаря ЦК и отвечал там за сбор информации, пропаганду и отношения с Западом.