Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

– Во всех смыслах, – поддержал я.

Мы стукнулись флягами и сделали по глотку. Принесли кофе.

– Рассказывай, – предложил я, доставая блокнот и ручку.

Оказывается террористы захватили АЭС еще в пять часов утра. Самое удобное время. Ночь уже прошла, день еще как следует не начался, доблестная охрана полуспит-полубодрствует, а ночная смена устала и тоже находится в изрядно расслабленном состоянии. Впрочем, охрана на самом деле оказалась доблестной и оказала сопротивление. В результате огневого контакта четверо террористов погибли и несколько были ранены. Охрана же потеряла девять человек убитыми, одиннадцать ранеными и в конечном результате была разоружена и взята вместе с обслуживающим персоналом станции в качестве заложников.

– Это не обычные бандиты, – говорил вполголоса Ковригин, перегнувшись ко мне через стол. – Сработано очень и очень профессионально. Несомненно, они прошли отличную подготовку. И вообще, судя по всему, долго и успешно воевали и в первую и во вторую чеченскую и, возможно, где-то еще. Так что охране, даже такой боевой, как на Ростовской АЭС, было не устоять. Во-первых, любая, даже самая подготовленная охрана – это все лишь… охрана. Во-вторых, как всегда, фактор неожиданности…

– Этот фактор неожиданности можно обозначить по-другому и одним словом, – усмехнулся я. – Прошляпили. И не охрана, а именно ваша контора. И вообще. Разве на подобных объектах расположена ВОХРа? Разве не спецчасти МВД? Особенно на юге, где Чечня под боком!

– Мы не боги, – слегка поморщился Ковригин. – Всего знать и предвидеть не можем. А насчет МВД… Не для печати. Кое-кто за это ответит, поверь. Потому что буквально за четыре месяца до сегодняшнего дня спец-часть, как ты говоришь, и заменили ВОХРой. Очень профессиональной, повторяю, и обученной. Но ВОХРой.

– Как интересно… – протянул я. – И кто же отдал такое замечательное распоряжение?

– Узнаешь со временем, – буркнул Ковригин. – Говорю же – не для печати.

– Можно подумать, что ты у меня единственный источник информации. А если я об этом узнал от кого-то другого? Уже там, на месте?

– Ради бога. Я же не запрещаю тебе эту информацию печатать. Я только говорю, что получил ты ее не от меня.

– И то хлеб, – вздохнул я. – Слушай, Саша, я ведь никого не обвиняю. Пока. Просто всякий раз зло разбирает. Кашу-то лучше совсем не заваривать, чтобы потом расхлебывать не пришлось.

– А она все равно заваривается, да? Нам, поверь, тоже несладко, и все разборы полетов еще впереди. Эх, чую, полетят головы и звездочки с погон… В общем, сколько их, террористов этих, мы пока в точности не знаем. Думаем, что-то около сотни. Предполагаем также, что взорвать все четыре реактора они способны. Если, как они утверждают, мины уже установлены, то мощности их, поверь, с лихвой хватит, чтобы разнести к чертям входные камеры реакторов, трубопроводы и даже внешнюю защитную гермооболочку. А она, между прочим, выдерживает землетрясение до семи баллов, прямое попадание самолета весом в 20 тонн на скорости 700 км/час и избыточное давление до 5 атмосфер. Не считая ураганов, пыльных бурь и прочих смерчей с наводнениями. Можешь себе представить, что будет, если они взорвут все четыре активные зоны и внешнюю гермооболочку в придачу? Я тебе скажу. Будет сразу четыре Чернобыля. И даже еще хуже.

Ковригин замолчал и нервно отхлебнул из фляги. Я пропустил и спросил, закуривая:

– Саша, а вы уверены, что они не блефуют?

– До конца пока не уверены. Но думаю, что в течение сегодняшнего дня все выяснится. И все равно, даже если мин или бомб, назови как хочешь, нет… в общем, при желании и должном умении и без всякой взрывчатки на АЭС можно учинить такое, что тот же, повторюсь, Чернобыль покажется невинным сном ребенка. Там, блин, один блок рванул, а здесь у нас четыре. И потом. У них ведь заложники, понимаешь? И не просто заложники, а специалисты, атомщики. Заставят пустить реакторы вразнос – и все. Привет, Вася. Короче, хреновая ситуация, как ни крути. Но тут есть своя тонкость. Деньги и вертолеты они требуют завтра к двенадцати часам. Если их не будет, обещают для начала взрыв трубопровода одного реактора, а затем показательный расстрел нескольких заложников. Для демонстрации серьезности намерений, так сказать.

– Ага, – сообразил я. – Именно поэтому вы и думаете, что они не блефуют, да? Фактор времени. Если к двенадцати часам завтра не будет денег и вертолетов, а мин и бомб на самом деле нет… Для того чтобы пустить реактор вразнос, нужно гораздо больше времени, чем для того, чтобы его тупо взорвать. Так? И если выяснится, что взорвать реакторы они не могут, то… Хрен с ними, с заложниками, будем штурмовать. Да, Саша? Я угадал?

– Фантазер… – пробормотал Ковригин. – Заметь, что я тебе ничего не говорил, а ты сам только что все это придумал.

– Хорошо. Пусть придумал. Каковы же тогда на самом деле будут наши действия?

– Думаем пока. Думаем и ведем переговоры. Тянем время. Впрочем, если бы план действий уже был, я бы тебе все равно сейчас ничего не сказал. Сам понимаешь почему… Оп-ля, а вот и телевизионщики… Все, бегу прятаться в туалете.