Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

– Это ты брось, – Витьке потребовалась всего одна секунда, чтобы вернуть глазам прежний размер и неизменное чуть ироничное выражение. – Дружба – святое. Но вообще, я бы тебе посоветовал как можно дольше не открываться. Продолжай пользоваться своим чудесным даром. Себе и близким во благо. Но больше все-таки себе, потому что близкие, а особенно женщины… В общем, сам понимаешь. Чем меньше народу будет знать – тем лучше. Тем более у тебя сейчас отпуск и есть время подумать и поэкспериментировать. А если что кардинальное надумаешь изменить в своей жизни, то прошу: не забудь посоветоваться со мной. Я парень тертый, опытный… Лады?

– Лады, – вздохнул я. – Ты прямо мысли мои на самом деле читаешь. Что радует.

– И меня радует, – серьезно заметил Витька. – Так что я сейчас допью чай и, радостный, поеду в офис – машину надо забрать и встретиться кое с кем. Хоть мы вчера кое-какие деньги в рулетку и выиграли, но, как говорится, шоу должно продолжаться. А ты веди себя прилично, отдыхай, думай и, ежели что, немедленно ставь меня в известность.

Так я и поступил. Проводил друга до дверей, помыл посуду, налил себе чаю, закурил и сел думать. Тем более что голова, как ни странно, после вчерашнего чувствовала себя неплохо. Сначала я думал о том, что сказал Витька.

Черт возьми, спасение людей, по его мнению – это мелко… Причем мелко, разумеется, для меня, а не для спасаемых. Как так? То есть получается, что я зря старался, когда выбрасывал в Цимлянское водохранилище бомбы террористов? Мне, моей душе, моему сознанию, моему человеческому «я» это ничего не дало? Или если даже дало, то слишком, по Витькиному мнению, мало? Нет, даже не мало – понятие количества здесь не подходит. Не мало – просто не нужно. Новые впечатления, великие свершения, желание и возможность быть первым всегда и везде. Слава, деньги и женщины, наконец. Это, по мнению моего друга, только и достойно риска? Это мне нужно? Черт, мы живем, конечно, в жестокое время, но… Не знаю, не знаю. Не романтик я, видите ли! Романтики, Витенька, они тоже разные бывают. Есть романтизм Кортеса, сжегшего на побережье корабли, чтобы не было возможности повернуть назад. И есть романтизм Корчака, последовавшего вместе со своими воспитанниками, с детьми, на смерть. Какой романтизм тебе больше нравится, друг? Извини, конечно, за неуместный пафос.

Тут я сообразил, что Витьки давно нет рядом, а я вот-вот заговорю вслух…

Ладно, хватит самокопаний. Великий моралист нашелся – Корчака он вспомнил, спаситель, блин, человечества. Время покажет и все расставит на свои места. Для начала следует довести до конца начатые вчера эксперименты. Собственные новые возможности следует знать как можно лучше. Так, на чем я вчера остановился?

Тоже мне, журналист-газетчик, ни одного приличного журнала в доме…

В некоторой растерянности я присел на диван. Для того чтобы провести эксперимент с фотографией, нужно иметь… фотографию. То есть не просто фотографию, а снимок вполне конкретного, желательно симпатичного и неопасного места, куда бы я смог переместиться. Или бы не смог? Ч-черт, действительно ни одного нужного журнала – просто хоть к ближайшему киоску беги. Но ближайший только около метро – двадцать минут ходьбы. Облом. Газетные же снимки, боюсь, не подойдут. Во-первых, они черно-белые. А во-вторых, там не пейзажи, а люди и события. В основном. Мне бы желательно что-нибудь такое… эдакое…. Стоп. Вспомнил! Кажется, на антресолях я не так давно видел пачку каких-то старых журналов, оставшихся от хозяйки. Ну-ка, поглядим…

Я оказался прав. Это был «Огонек» за 1984 год и несколько номеров журнала «Советское фото». Январь, март, июнь, август и октябрь. Все – 1975 год прошлого века. Практически, раритет.