Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

Площадь как площадь. Администрация, продуктовый магазин, хозяйственный магазин, школа, почта, столовая. Хм-м. Так и написано – «Столовая». Чудеса. Так, что у нас тут еще? Древний «газик» со спящим на переднем сиденье небритым шофером в кепке, надвинутой на самые глаза, два гуся, степенно пересекающие площадь по диагонали, мужик в сапогах и с газеткой на лавочке возле продуктового… Все, пожалуй. Господи, а тишина-то какая! Кажется, урони сейчас мужик спичку (вот он как раз папиросу закуривает), и будет слышно. Мужик бросил спичку… и в это время дверь магазина, отчетлива скрипнув, открылась. На крыльце возник еще один мужик – чуть ли не брат-близнец первого. Те же сапоги, такой же темно-серый пыльный пиджак поверх пестрой, с широким отложным воротником рубашки и с авоськой в руке… О боже! Это действительно авоська!! Самая настоящая, плетеная, с дырками, веревочная! Сетка-авоська, а в ней – бутылка водки, хлеб и банка – отсюда не разберешь каких – консервов. Тот, который сидел с газетой, отложил ее в сторону, быстро поднялся навстречу вышедшему, и они плечом к плечу свернули за угол магазина и пропали из виду. Площадь окончательно опустела – оба гуся к этому времени тоже уже скрылись за ближайшими лопухами на другой стороне.

Я все никак не мог отделаться от впечатления, что все происходящее мне снится. Или я смотрю какое-то донельзя скучное большинству зрителей, но лично мне крайне интересное кино. Лозунг этот, «газик», авоська, мужики в сапогах… Нет, ничего не понимаю. Но очень хочу понять. Зайти, что ли, в магазин? Купить что-нибудь, с продавщицей заговорить… Что может быть естественнее приезжего, зашедшего за продуктами в магазин и желающего ознакомиться с местными новостями! И вообще, репортер я или где? Ну, вперед.

Я тщательно растер ногой окурок и двинулся через площадь к магазину.

Полная крашеная блондинка лет, наверное, сорока профессионально оглядела меня с ног до головы и соизволила улыбнуться. Сверкнули золотые зубы.

– Здравствуйте, – улыбнулся я в ответ.

– Добрый день. В гости к нам?

– Неужели так сразу видно, что я приезжий?

– Конечно. Я ведь тут всех знаю, а вас вижу в первый раз. Да и одеты вы по-городскому. Значит, приезжий. В гости?

– М-м… не совсем. Я журналист, по делу здесь.

– Журналист? Будете о нас писать?

– Возможно, возможно…

– О чем у нас можно написать? У нас ведь и нет ничего интересного. Ну, леспромхоз разве – так и он план который год не выполняет.

– Мне люди интересны. Что, разве нет у вас интересных людей? Я тут с дедом одним познакомился. Дед Евсей его зовут. По-моему, очень интересный дед.

– А, колдун!

– Колдун? – машинально переспросил я, разглядывая товары и ценники к ним и чувствуя, что голова моя начинает от меня куда-то убегать: хлеб – 20 копеек, водка – 3 руб. 62 коп., частик в томате – 78 копеек, сахар-песок – 72 копейки за килограмм… Господи, куда я попал?!

– Колдун самый настоящий. Неужто о нем писать будете?

– Нет… я… в общем… не знаю пока. Просто спросил… Ох, извините, я тут кое-что забыл… Я еще зайду, до свидания.

И я поспешно вышел из магазина. Газета. Вот она, лежит на лавочке. Там, где ее и оставил мужик.

Я сбежал с крыльца и взял ее в руки. Так. Первая полоса. «Молодой дальневосточник». Орган Хабаровского крайкома ВЛКСМ… Ни хрена себе… 24 июня 1974 года. И заголовок передовицы: «Растет добыча ценной древесины».

Мама.

Кажется, я произнес это вслух. А может быть, и нет. Но помню, что некоторое время тупо разглядывал газетный лист и раз за разом перечитывал название газеты и дату. Когда же до меня окончательно дошло, что газета в моих руках – такая же реальность, как магазин с водкой за три рубля шестьдесят две копейки и части –ком в томате за семьдесят восемь копеек, и что лозунг на крыше двухэтажного кирпичного здания (господи, как оно называлось-то… сельсовет, что ли?) действительно призывает достойно встретить XXIV съезд КПСС, который еще не состоялся, но состоится обязательно и на нем будут приняты судьбоносные для страны решения – когда все это до меня дошло, я испугался. Испугался настолько, что сейчас же, не медля ни секунды, мне захотелось вернуться обратно. И только резким усилием воли я сдержался.

Спокойно, Леня. Ты просто совершил путешествие во времени. Ничего страшного. Старый снимок в старом журнале – и вот результат. А чего ты хотел? Все очень логично. На снимке был запечатлен именно 1974 год, кстати, год, в котором я был… э-э… зачат. Так почему ты думал, что перенесешься только в пространстве? Черт, да я вообще об этом не думал! Я даже на секунду не мог предположить ничего подобного! Путешествие во времени… Это что же получается? Получается, что если бы мне попался, например, на глаза какой-нибудь снимок той же Москвы столетней или больше давности, то я при желании мог бы оказаться в том времени?

Я представил себя в джинсах, кроссовках и наручных часах посреди Тверской какого-нибудь 1902 года и почувствовал, что меня распирает истеричный смех.