Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

Стоп. Надо успокоиться и все как следует обдумать. Давай иди куда-нибудь, не стой столбом и не привлекай внимания. Не ровен час, появится милиционер и потребует документы. И что ты ему покажешь? Редакционное удостоверение, выданное несуществующей газетой несуществующей страны в начале двадцать первого века? Да еще и доллары в кармане и русские деньги, которых здесь просто не может быть по определению! Конечно, я могу в любой момент вернуться в свое время… Ох, а могу ли? Одно дело скакать через тысячи километров и, возможно, совсем другое – перепрыгивать десятилетия. Нет, прежде чем хорохориться, надо бы попробовать вернуться домой. В конце концов, никто мне не мешает потом опять сюда прыгнуть…

Размышляя таким образом, я не заметил, как прошел обратный путь к реке и оказался перед избой деда Евсея. И сам дед уже стоял у калитки и явно ожидал, когда я подойду.

– Осмотрелся? – спросил он, усмехаясь в порыжевшие от никотина усы. – Заходи, поговорим. Тебе полезно будет.

– А вы… правда колдун? – вырвалось у меня.

– Уже донесли? Да, у нас это скоро. Эх, языки бабские, знать сам черт им длину отмерял. Может, и колдун. Но дело-то не в названии. Дело в сущности человеческой. Добрая сущность – хорошо. Злая – наоборот. Вот у тебя, вижу, сущность добрая. Только видишь ты плохо. А когда человек плохо видит дорогу, он часто идет не туда. От этого потом и ему не так жить, и другим. – Дед отворил калитку: – Проходи, гостем будешь. Молока попей, меду поешь. Такого меда, как у меня, ты и вчера не едал, а уж завтра – и подавно отведать не придется.

– Почему? – с глупейшим, как мне самому показалось, видом спросил я.

– Оттого, что завтра у тебя не такое, как у всех людей, а особое.

– Хорошо, – согласился я. – Зайду. Мне и самому интересно – никогда прежде колдунов не встречал.

Обширный, безо всякой скатерти, крепкий и массивный стол, деревянная лавка рядом, пара стульев, несколько икон с горящей лампадкой под ними на одной из стен, чистый дощатый пол, десяток-полтора книг на самодельной полке, телевизор «Рекорд» (я такие только в старых фильмах видел) на тумбочке… Вот и вся обстановка комнаты, в которую ввел меня дед Евсей из обширной прихожей.

– Садись, отдохни, – предложил он, указывая на лавку.

– А курить у вас можно? – спросил я.

– Зачем тебе курить, – обернулся он на пороге, – если не хочется?

Я прислушался к себе и понял, что действительно не хочется. То ли воздух здесь особенный, то ли дед Евсей и впрямь колдун. Впрочем, таким воздухом я, правду сказать, давно не дышал. А если совсем правду, то, пожалуй, и никогда. Целебный был воздух, прямо скажем, чистый и первозданный. Пах он разнообразным деревом и близкой текучей речной водой, травой, полной соков, и дикими цветами, медом он пах и вкусным дымком от очага. Даже удивительно. Обычно в любом жилье пахнет по-особому. То есть сразу понятно по запаху, даже с закрытыми глазами, что ты попал с улицы внутрь квартиры или дома, где живут люди. Неважно, хороший этот запах или чем-то тебе неприятен. Важно, что он есть. Здесь же, в доме деда Евсея, я такого запаха не чувствовал. Здесь пахло. Но пахло тайгой, лугом и рекой. Словно я сидел не за бревенчатыми стенами на лавке за деревянным столом, а по-прежнему стоял у обрыва над быстрой таежной рекой. Правда, окна в доме были открыты настежь и ветерок с улицы свободно гулял по дому. Да, наверное, в этом все дело. Просто дед любит свежий воздух. И это отлично, потому что обычно там, где живут старики, пахнет совсем иначе.

От помощи дед Евсей отказался категорически, и очень скоро на столе появилась глиняная кринка с молоком, две глиняные же кружки, глубокая миска с прозрачным медом и толсто нарезанный свежий хлеб в плетеной плоской корзинке.

– Берешь хлеб, макаешь в мед, откусываешь и запиваешь молоком, – продемонстрировал дед Евсей, и так это у него вкусно и аппетитно получилось, что я немедленно последовал за ним.

Мед липовый, молоко коровье, хлеб пшеничный. Вроде ничего особенного, но, съев буквально два куска, я понял, что абсолютно и всеобъемлюще сыт и, отдуваясь, откинулся спиной на стену.

– Спасибо. Невероятно вкусно. Действительно, никогда такого меда не едал. Оно и понятно – где такому в городе взяться. Да еще и в Москве.

– Да еще и через много лет, – подмигнул хозяин. Я оторопело вытаращился на него, а дед Евсей засмеялся, показывая молодые белые зубы.

– Теперь и закурить можно, – объявил он. – Пошли на крыльцо. Я в доме редко курю. Разве только зимой, да и то на кухне и в печку.

Мы уселись рядом на нагретом солнцем крыльце, и я достал из кармана свою пачку сигарет и зажигалку, а дед Евсей ловко соорудил цигарку из невесть откуда взявшегося обрывка газеты и двух щепотей табака.

– Как это ты, интересно мне, парень, умудрился в такую историю попасть? – осведомился он через некоторое время, покосившись в мою сторону карим внимательным глазом. – Ладно, не рассказывай, если не хочешь. Сам знаю, что не ты искал, а тебя нашли. Но не будет тебе покоя теперь долго. Может, и до самой смерти. А она к тебе придет ох как не скоро!