Человек, убивший бога

Как же хотелось повернуть время вспять, вернуться назад и все переиграть. Он мог бы отговорить товарищей от ограбления, сохранить жизнь богу и им. Войны моголы бы не быть, могло бы не быть той ненависти, что пламенем вспыхнула в сердцах людей, не выстрели он в церкви. Все могло быть иначе, но все произошло, все это случилось. И теперь, не в силах ничего исправить, он должен наблюдать последствия, он должен за них расплачиваться. Такова цена поспешности.

Морально истощенный, физически ослабший и, пожалуй, самое ужасное- Одинокий, Никита не представлял, как быть дальше. У него не было ничего, кроме внутренних терзаний. Деньги кончились, ищет ли его охранка или нет он не знал.

Погруженный в тяжелые размышления, он покинул тихий закоулок и вновь окунулся в уличную суету, в эту до безумия накаленную гущу. Все вокруг говорили только о войне. Бригады бравых мужиков разъярённо прочесывали улицы в поисках немцев, австряков и, как водится, во всем мире, евреев. Чем им не угодили последние тайна для любого не ангажированного зеваки. Жандармы наконец пришли в себя и начали хоть как-то пытаться навести порядок, но попытки были робкие, да и не особо настойчивые. Разгонять разъярённые массы, готовые в любой момент дать отпор или разбежаться, а потом стихийно собраться в любой части города, это как минимум очень сложная затея, если не сказать, что опасная и безнадежная.

Таковым был весь Петербург, а позже и вся Россия летом 1914 года.

Никита просто брел среди всех этих людей. Ненависть вытесняла жалость. Он видел с какой бравой мужественностью мужчины, мальчишки, в приливе патриотической гордости, готовы идти на войну, откуда скорее всего не вернуться. Но и это скоро прошло. Усталость вновь набросила свои путы. Силы покидали его, но как быть он, так и не решил.

День плавно уступал свое место ночи. Жизнь не утихала, все продолжало кипеть. Из трактиров слышались радостные крики, погромы продолжались. Никиту уже рубило с ног. Зайдя в первый попавшийся двор, он как можно не заметнее дошёл до сарая и в нем же плюхнулся в стог сена, где забылся крепким, тупым сном.

Глава 5

Утро не встретило его ничем хорошим. Хозяин сарая, обнаружил нежданного гостя и чуть ли не пинками выгнал Никиту вон. Выспаться естественно не получилось, хотя за ночь он не проснулся ни разу. Живот сводило от голода, ноги еле двигались.

После вчерашнего город не много пришел в норму. Вчерашнее сумасшествие сошло на нет, лишь изредка попадались отголоски прошедшего дня, которые еще не успели протрезветь.

Бесцельно бродя по улицам, Никита увидел первые очереди добровольцев, готовых отправиться на войну. Очередь была не маленькой. В силу небывалого подъем патриотизма, недостатка в солдатах армия точно не испытывала. Здесь были все слои, но самым удивительным для Никиты, было обилие рабочих. Те, на кого они надеялись при начале революции, шли добровольцами в царскую армию.

Еще одно разочарование коварно вонзило нож в спину. Его уверенность в готовности сбросить с пролетарских шей ярмо царского правления, была непоколебима. Ему казалось будто люди хотят перемен и ждут сигнала, он думал они дадут этот сигнал. Однако вместо революции народ ломанулся против немцев, во славу царя. Все, чему он посветил последние три года жизни, было напрасно, отчасти наивно. Пелена спала с глаз. Все его действия с товарищами были не ради людей, а ради своих эгоистических идей. Они сами решили, что лучше будет для народа забыв спросить мнение самих людей. И чем же они лучше монарха? Пожалуй, ничем.

Голод вновь напомнил о себе. Никита принюхался и уловил смрадный запах. Неожиданно он обнаружил что смердит от него самого. Резко повернувшись к витрине, он увидел в отражении грязного, заросшего мужика. С отвращением отвернувшись от витрины он опять посмотрел на очередь.

Все идеалы прошлой жизни рухнули, все, во что он верил, оказалось былью и слепым эгоизмом. У него ничего не осталось, ни в физическом ни в моральном плане. И что же остается в сухом остатке- Пустота. Терять нечего.

Никита направился в сторону очереди добровольцев, к людям которых вечера еще он презирал всем сердцем, он направился к знаменам, которые ненавидел. Внутри все молчало: ни совесть, не сердце, не душа, не воспротивились этому, а лишь поддались суровой действительности.

Раз все идеалы мертвы, а шанса на новую жизнь нет, то лучше умереть от пули, чем от вшей. Это была единственная мысль, занимающая все пространство разума.

Он встал в конец очереди. Впереди стоящие парни слегка поддались в сторону. Видимо запах был очень сильный. Поток людей двигался с медленной скоростью. К моменту, когда подошла его очередь солнце начало смеркаться.

– Грамоте обученный? – Спросил сидящий напротив офицер.

– Да.

– Напиши свое имя и фамилию. Документы есть?

– Потерял.

– Оно и видно. Но да черт с тобой. Написал? Хорошо. Сейчас иди в верх по улице, там будут казармы, увидишь. Там тебя оформят по правилам. Оттуда только на войну, усек? Следующий!