Человек, убивший бога

Никита с трудом поверил в историю Кузьмича. За все время он уже не мало подобных сказок услышал от солдат. Как чуть ли не ангелы в бою помогали. Но позднее, когда Норыжкин добрался до своих, то подтвердил эту информацию и тут уже ничего другого не осталось. Видать действительно с мертвецами дрались немцы.

Но все же прорыв случился. А это означало, что в скором времени и на их участке начнется массированное наступление.

Солдатов готовили к тяжелейшей обороне. Всем раздали новые комплекты формы, бывшие в большом дефиците, увеличили на время размер пайка, а самое главное укомплектовали каждого оружием.

Со снабжением все оставалось так же худо. В некоторых отрядах на двадцать человек приходилось пятнадцать стволов. Солдатам приходилось по очереди управляться с огнестрельным оружием. Патронов так же не хватало. Иной раз, русские подпускали немцев практически к самым окопам, после чего шли в штыковую, из-за банальной не хватки снарядов.

Только перед грядущим наступлением, командование армии, наконец, услышала мольбы своих подчиненных и снабдило их всем необходимым.

Как-то в начале лета, десятая с наскоку взяла одну из защитных линий, что перегораживала путь к дальнейшим продвижению.

Когда немцы дрогнули и побросали свои позиции, Никита в первые увидел, как их враг, в абсолютно тех же, что и они, условиях, по-настоящему жировал. У немцев имелись солидные запасы провизии, новые винтовки и полным-полно патронов и снарядов. А ведь в памяти еще были свежи те долгие три месяца, когда русские голодали и мерзли, пока их враг ел хорошую пищу и ни в чем не нуждался.

Тогда Иван вновь рассвирепел и на протяжении двух последующих дней проклинал все русское командование, постепенно втягивая в бессмысленные споры и Кузьмича, и Кирилла.

Фактически, в первые за год, русские сравнялись в плане снабжения с немцами, дав наконец своим солдатом необходимое количество пищи и орудий.

И к концу августа немцы действительно начали свое наступление.

Никиту разбудили очередные залпы артиллерии. Он заснул прямо в окопе, во время редкой передышки. Рядом стоял Кирилл.

– Опять атакуют?

– Хуже, сам посмотри.

Никита устало поднялся на ноги. За последние два дня он спал всего шесть часов. Взяв бинокль из рук товарища, он навел его на позиции немцев, где кишмя кишили стони людей.

– Вот черт. Откуда их столько взялось?

– Видать за ночь подошли. Тут будут прорываться.

В окопы начинали сбегаться солдаты со всей линии. Сюда же пришли Иван, Кузьмич и Норыжкин.

– Готовьтесь. – Обратился офицер к своим подчиненным. – Немцы решились наступать.

– Сколько их там?

– Подошла еще одна армия, точного количества нет!

Канонадный обстрел нещадно изничтожал русские позиции. Ответам немцем были лишь редкие артиллерийские выстрелы, которые не наносили им абсолютно никакого урона.

– Чертовы гансы! Что же им не сидится?

– Меньше треплись, лучше целься!

– Приготовится, целься, огонь. – Звучным голосом, прорезающимся сквозь звуки обстрела, скомандовал Норыжкин.

– Перезаряжая и стреляй по готовности. Не подпускать этих гадов слишком близко!

Пустое отметил про себя Никита. Все равно доберутся.

Он успел сделать шесть. – Семь выстрелов, прежде чем враг подошел слишком близко. Дальше свое слово взяли штыки.

Четверо держась вместе, постепенно сражали все новых и новых немцев, оказывающихся в окопе, но постепенно их становилось все больше и больше. Товарищей медленно оттесняли к переходу, связывающему вторую окопную линию.

За долгое время обороны, окопы стали простираться на километры не только в длину, но и в ширину. Они стали подобно городам, со своими мелкими улочками, где постоянно курсировали угрюмые солдатские лица.

В переходе к ним присоединились еще пятеро братьев по оружию, в итоге сформировав затор. Они были в том же положении, что и триста спартанцев, сдерживающие огромную орду персов, в узком как горлышко бутылки проходе.

Шестеро встали стеной, обнажив штыки и выставив их вперед, будто копья, остальные отстреливали бегущего на них врага.

Немцы навалились толпой, совершенно забыв о том, что их ружья способны стрелять. Они пытались прорваться, вырезав неуступчивого врага, что было русским на пользу.

Постепенно к отряду, героически сдерживающему врага, стягивались солдаты. Первая линия была уже сдана, и немцы получили над ней контроль, но прорваться во вторую за весь день не смогли.

Никита с друзьями смогли выбраться из этого затора лишь к вечеру, четыре часа, сменяя друг друга, сдерживая врага. Только когда наконец были возведены хиленькие баррикады, резня в заторе прекратилась и обе измотанные стороны наконец взяли отдых, располагаясь друг от друга буквально в десяти метрах.

Бой возобновился лишь через восемь часов, но все это время выстрелы не смолкали. Немцы вновь повалили сквозь узкие проходы, соединяющие первую и вторую линию, пытаясь снести баррикады с наскока. Но за второй день боя так и не смогли этого сделать.