Человек, убивший бога

– Опять укоротили паек! Скоро нас и вовсе кормить перестанут! Мы тут шеи свои поставляем, а нам даже еды не дают!

– Тише ты Кузьма, еще какой офицер услышит, донос напишет.

– Пусть пишет, преступников и то лучше кормят! Пойду хоть хлеба потребую, мы как никак из боя, нам положена дополнительная порция.

– Я тебя молю, только не брякни там чего.

– Ладно.

Кузьма покинул на время друзей, оставив их вдвоем.

– Ох достанется ему скоро, за его язык длинный.

– Сплюнь! Нас и так трое осталось. Еще не хватало его потерять.

– С такими указами, пол армии под трибунал уйдет.

– Твоя правда. Чины за свои шкуры трясутся, дай боже. Чувствуют, что из-за малейшей искры первыми под нож пойдут.

В феврале ситуация и в тылу, и на фронте накалилась. Все больше и больше революционные настроения захватывали умы солдат и гражданских. Боясь восстания, ввели указы о доносах. Теперь любое не верное слово, произнесенное не в той кампании, могло грозить заключением или расстрелом. Друзья знали об этом не понаслышке. Как-то раз, в январе, прямо на их глазах, молодой офицер, больно властолюбивый, за обсуждение марксистских идей четверых солдат, при всех обвинил в измени, приказал схватить их и в итоге подвел под трибунал.

– Смотри-ка, без добычи идет.

Кузьмич быстрой походкой, чуть ли не бегом вернулся к столу.

– Ну что, не дали добавки?

– К черту добавку Кирилл, слушайте оба! Сейчас мне парни рассказали, что в Петрограде восстание вспыхнуло, еще три дня назад.

– Брешишь, быть не может.

– Может брат, может.

– С чего вдруг и почему сейчас?

– Почему сейчас не скажу, да и не знает, наверное, никто, по крайне мере здесь, а вот с чего началось, так это известно. Парни говорят, мол всеобщую забастовку рабочие начали, а власть решила силой разобраться. Значится направили местных вояк, а народ увидал, да до того видать разозлился, что вместе с рабочими отпор дали, ну а дальше уже по накатанной. В общем в Петрограде сейчас бои не хуже, чем здесь шумят.

– Вот так новость. И что же будет?

– Ну это один бог знает и то не факт. Но нам же от этого хуже.

– Тут ты прав Кузьма. Если даже до нас новость дошла, так до немца подавно. Сейчас они натиск усилят.

– Во во. Горя мы хлебнем, пока они там в Петрограде воюют. – Сказал Кирилл

– А может там уже восставшие вверх взяли и царя свергли, тогда картина совсем другая. Может мы из войны и выйдем.

– Ишь как размечтался. А может восстание и подавили, а если и все как ты тут навыдумывал с чего тогда немцам останавливаться. Они ж не дураки, это же шанс для них. Сам посуди, вот сложись все так, как ты говоришь, Кузьмич, то значит у нас наступает полный разлад, ведь нет единого управления и вообще непонятно кто управляет теперь. А единая сплоченная армия пруссаков, с командованием нас за несколько недель перебьет. Нет, нам же хуже.

– Вот тебе товарищи исход! Четыре года на войне и ни черта не изменили. Гибли, страдали, раны зализывали, с винтовками в окопах и в жару, и в холод спали, а решиться судьба наша в столице, что далеко от фронта и войны, людьми, которые к этой проклятой войне и непричастны.

– Ишь философ нашелся, да раздухарился как, об осторожности позабыл Никита, офицеры же услышать могут.

– Неюродствуй Иван.

– Можно маленько. А что до «революции», так от ее исхода будет зависеть и наша судьба. Правильно Никита ты говоришь, через сток прошли, да только бестолку, за нас опять решение примут, а мы сиди тут и выжидай. Паскудство!

– Другого выбора нет, придется ждать.

– Будто он когда-то и был. Что ж братцы, нам ли не привыкать? Подождем.

На том и порешили, доедая свой жалкий паек трое солдат, трое друзей.

После обеда им выпала возможность отдохнуть. О новости разговор больше не поднимали. Зазря душу травить событиями, на которые повлиять никто из них не мог, было бы глупо, особенно когда все твое внимание должно быть сосредоточенно на происходящим вокруг тебя, а не где-то там, за сотни километров.

Вернувшись в свое «убежище», Никиту сморил сон, так же, как и Кузьмича. Кириллу повезло меньше, его забрал Норыжкин. День кончился, ознаменовав начало долго ожидания развязки.

Глава 2

Полторы недели линия фронта была пугающе спокойна. Обычные ежедневные атаки испарились, даже смолкла артиллерия. Обе стороны замерли в томительном ожидание.

Русских солдат, однако, такое затишье не прельщало. Буря могла обрушиться на их смертные головы в любой момент и если раньше они знали откуда она хотя бы должна настигнуть их, то теперь им было не понятно откуда ждать раскатов грома, предвещающих скорую опасность.

Запаздывающие минимум на день новостные сводки, лишь запутывали сложную перипетию Петроградских событий. Генералы и большинство офицеров полностью отрицали россказни про учинённую революцию, местные социалисты и прочие революционно настроенные умы, попавшие в ряды десятой, утверждали обратное, уверяя в неминуемой победе восставших и скором свержение царя. Редкие нейтральные источники, которым веры среди солдат было больше всего, просто подтверждали, что в столице совершенно точно поднято восстание, вот только кто в нем побеждает определить было трудно.