Человек, упавший на Землю

– Потрясающе. Я должен рассказать вам кое о чем, мистер Ньютон. – Он снова прыснул. – Уверен, Нат не будет возражать, потому что это старая история. Но знаете ли вы, мистер Ньютон, что, когда Нат уходил из Пендли, он чуть голову себе не сломал, пытаясь разгадать те самые чудеса, которые теперь совершает вместе с вами, в «Уорлд»?

– Вот как? – вежливо проговорил Ньютон.

– Но самое смешное… – Канутти вновь ухватил Брайса за плечо. Тому хотелось вцепиться в его руку зубами, но он лишь слушал завороженно, в точности зная, что будет дальше. – Самое смешное, старина Нат думал, что вы выпускаете все эти штуки при помощи какого-то вуду. Верно, Нат?

– Точно, – сказал Брайс. – Вуду.

Канутти рассмеялся.

– Нат – один из лучших в своей области; я уверен, вы и сами это знаете, мистер Ньютон. Но тогда он, может быть, все-таки переутомился. Вообразил, что вашу цветную пленку придумали на Марсе.

– Вот как?

– Именно. На Марсе или где-то типа того. «Инопланетная технология» – вот его собственные слова. – Канутти дружески сжал плечо Брайса, показывая, что всего лишь шутит. – Уверен, что когда он увидел вас, то ожидал встретить человека с тремя головами. Или щупальцами.

Ньютон весело улыбнулся.

– Очень любопытно. – Он посмотрел на Брайса. – Простите, что разочаровал вас.

Брайс отвел взгляд.

– Вы меня ничуть не разочаровали, – сказал он. Руки дрожали; стакан пришлось поставить на стол, чтобы спрятать их в карманы пиджака.

Канутти продолжал говорить уже о какой-то прочитанной статье, что-то о «Уорлд энтерпрайзес» и ее вкладе в валовой национальный продукт. Брайс резко перебил его:

– Извините. Я пойду возьму еще выпить.

Он повернулся и быстро пошел в бар, не оглядываясь на собеседников.

Стоило получить новый стакан, как пить совсем расхотелось. Бар начинал действовать угнетающе; бармен уже казался не презентабельным джентльменом, а напыщенным лакеем. Доносившийся из соседней комнаты мотет резал слух нервными визгливыми нотами. В бар набилось слишком много народу, и голоса звучали чересчур громко. Брайс огляделся в немом отчаянии: мужчины все как один прилизанные и самодовольные, женщины похожи на гарпий. «К черту, – подумал он. – К черту». Пробил себе дорогу прочь из бара и решительным шагом вернулся в большой зал.

Ньютон ожидал его в одиночестве.

Брайс посмотрел ему прямо в глаза, стараясь не отводить взгляда.

– Где Канутти? – спросил он.

– Я сказал ему, что мы собираемся уходить. – Ньютон развел руками в уже знакомом Брайсу утрированном французском жесте. – Неприятный человек, правда?

Брайс еще мгновение смотрел в непроницаемые глаза Ньютона. Потом сказал:

– Давайте убираться отсюда.

Они ушли, ни с кем не попрощавшись, молча прошли бок о бок по длинному, застланному ковром коридору к номеру. Брайс открыл дверь своим ключом и, закрыв ее за ними, очень тихо, но твердо спросил:

– Так это правда?

Ньютон сел на краешек кровати и с усталой улыбкой произнес:

– Конечно правда.

Ответить было нечего. Брайс понял вдруг, что бормочет: «Господи Иисусе, Господи Иисусе». Рухнул в кресло и уставился на ноги. Господи Иисусе.

Кажется, он провел целую вечность, глядя на свои ботинки. Да, он знал, но услышать – это совсем иное дело.

Тогда заговорил Ньютон:

– Хотите выпить?

Брайс поднял глаза и внезапно засмеялся.

– Боже мой, да.

Ньютон потянулся к телефону у кровати. Заказал две бутылки джина, вермут и лед. Потом, вешая трубку, сказал:

– Давайте напьемся, доктор Брайс. У нас есть повод.

Они молчали, пока не пришел коридорный с тележкой, на которой стояли бутылки, ведерко со льдом и графин мартини. В центре подноса красовалось блюдо с коктейльными луковками, лимонными кольцами и оливками. Орешки в вазочке. Когда коридорный вышел, Ньютон спросил:

– Вас не затруднит приготовить напитки? Мне неразбавленный джин, пожалуйста.

Он так и не встал с кровати.

– Конечно. – Брайс поднялся на ноги, чувствуя головокружение. – Марс?

Голос Ньютона звучал необычно. Или это просто он, Брайс, пьян?

– А какая, в сущности, разница?

– Разница есть. Вы родом из этой… Солнечной системы?

– Да. Насколько мне известно, других не существует.

– Нет других солнечных систем?

Ньютон взял у Брайса стакан джина и задумчиво поднял.

– Только солнца, – твердо сказал он. – Никаких планет. По крайней мере, я не знаю ни об одной.

Брайс помешивал мартини. Руки больше не дрожали; ощущение было, что он пережил кризис и уже ничего не может его поразить.

– Давно вы здесь? – спросил он, помешивая, слушая, как лед звякает о стенки графина.

– Может быть, уже хватит размешивать? – спросил Ньютон. – Лучше выпейте. – Глотнул из собственного стакана. – Я живу на Земле уже пять лет.

Брайс перестал помешивать и налил себе в бокал. Затем, поддавшись внезапному порыву, бросил туда три оливки. Немного мартини выплеснулось на выстилавшую поднос белую льняную салфетку. Остались влажные пятна.

– Вы намерены задержаться? – спросил Брайс.

Прозвучало так, будто он в парижском кафе, задает вопросы другому туристу. Ньютону не хватало только фотоаппарата на шее.

– Да, я намерен задержаться.