Человек в коричневом костюме. Тайна замка Чимниз. Убийство Роджера Экройда

— А что вы сами-то делали? Почему не были в постели и не спали, как добрый христианин? — раздраженно спросил я.

— Я зашифровывал ваши телеграммы, сэр Юстес, и перепечатывал последние дневниковые записи.

Долг для Пейджета всегда превыше всего.

О, вечный страдалец!

— И что дальше?

— Я как раз думал немного оглядеться кругом перед тем, как лечь спать, сэр Юстес. Тот человек шел по коридору из вашей каюты. По тому, как он озирался по сторонам, я сразу решил: что-то не так. Он проскользнул по лестнице, ведущей к салону. Я последовал за ним.

— Мой дорогой Пейджет, — сказал я, — почему бы бедняге не выйти на палубу? Многие даже спят там, что, по-моему, очень неудобно. Моряки смывают вас вместе со всем остальным в пять утра. — Я содрогнулся при мысли об этом. — Так или иначе, — продолжал я, — если вы все время надоедали какому-то бедняге, страдавшему от бессонницы, не удивляюсь, что он наподдал вам разок.

Но Пейджет, кажется, на мои насмешки не обращал внимания.

— Если бы вы выслушали меня, сэр Юстес… Я был убежден, что человек бродил возле вашей каюты, где ему нечего было делать. Единственные две каюты, выходящие в этот коридор, принадлежат вам и полковнику Рейсу.

— Рейс, — заметил я, зажигая сигару, — может позаботиться о себе без вашей помощи, Пейджет. — Потом я добавил: — И я тоже.

Пейджет приблизился и часто задышал, как он всегда делает перед тем, как сообщить что-то по секрету.

— Понимаете, сэр Юстес, я вообразил, а теперь и в самом деле уверен, что это был Рейберн.

— Рейберн?

— Да, сэр Юстес.

Я покачал головой.

— Рейберн слишком разумен, чтобы пытаться разбудить меня посреди ночи.

— Совершенно согласен с вами, сэр Юстес. Думаю, что он ходил к полковнику Рейсу. Тайная встреча — чтобы получить инструкции!

— Перестаньте шипеть, Пейджет, — сказал я, немного отодвигаясь, — и не дышите так часто. Ваша мысль абсурдна. Зачем им понадобилось тайно встречаться в середине ночи? Если бы им нужно было переговорить, они могли бы пообщаться за бульоном, что выглядело бы совершенно непреднамеренно и естественно.

Я видел, что нисколько не разубедил Пейджета.

— Прошлой ночью что-то происходило, сэр Юстес, — настаивал он, — иначе зачем Рейберну надо было так грубо набрасываться на меня?

— Вы совершенно уверены, что это был Рейберн?

Кажется, Пейджет абсолютно убежден. Это единственный момент в его рассказе, когда он не темнил.

— Во всем этом есть что-то очень странное, — сказал он. — Прежде всего, где Рейберн?

Действительно, после того как мы сошли на берег, мы его не видели. Он не приехал с нами в гостиницу. Тем не менее я отказываюсь верить, что он боится Пейджета.

Однако сложившаяся ситуация очень неприятна. Один из моих секретарей исчез, а другой похож на пользующегося дурной славой боксера-профессионала. В его нынешнем состоянии я не могу взять его с собой. Я стану посмешищем всего Кейптауна. Сегодня позднее у меня назначена встреча, на которой я должен передать billetdoux[59] старика Милрея, но Пейджета я не возьму с собой. К черту его вместе с его крадущимися незнакомцами.

В общем, я совершенно не в себе. Я отвратительно, позавтракал с противными людьми. Голландским официанткам с толстыми лодыжками понадобилось целых полчаса, чтобы принести мне кусок скверной рыбы. И меня очень утомил этот фарс с вставанием в 5 утра по прибытии в порт, и все для того, чтобы увидеть чертова доктора и подержать руки над головой.

Позднее.

Случилось нечто очень серьезное. Я отправился на свидание с премьер-министром, взяв запечатанное послание Милрея. Конверт был плотно запечатан, однако внутри оказался лишь чистый лист бумаги!

Я оказался в крайне неприятном положении. Не могу понять, зачем я дал этому блеющему старому дураку Милрею вовлечь меня в его дела.

Известно, что Пейджет — плохой утешитель. Он проявляет какое-то мрачное удовлетворение, которое доводит меня до бешенства. Кроме того, он воспользовался моим расстройством и навязал мне чемодан с канцелярскими принадлежностями. Если он не остережется, то следующие похороны, на которых он будет присутствовать, будут его собственные.

Однако в конце концов пришлось прислушаться к нему.

— Предположим, сэр Юстес, Рейберн подслушал несколько слов из вашего разговора с мистером Милреем на улице. Вспомните, вы ведь не получили от него письменной рекомендации. Вы приняли Рейберна за того, за кого он себя выдал.

— Значит, вы считаете Рейберна мошенником? — тихо спросил я.

Пейджет так и считал. Не знаю, насколько на его мнение подействовал подбитый глаз. Он привел весьма убедительные доводы против Рейберна. Кроме того, и внешность последнего свидетельствовала не в его пользу. Я решил ничего не предпринимать. Человек, позволивший себя так одурачить, не жаждет раззвонить об этом.

Однако Пейджет, не сломленный недавними неприятностями, был всецело за принятие энергичных мер. Он, конечно, настоял на своем. Он поспешил в полицейский участок, разослал бесчисленное множество телеграмм и наприглашал толпу английских и голландских чиновников пить виски с содовой за мой счет.