Человек в коричневом костюме. Тайна замка Чимниз. Убийство Роджера Экройда

Единственное, что я могла сделать, — это достать расписание и справиться, когда поезд Ги Пейджета пройдет через Кимберли. Выяснилось, что он прибудет на следующий день в семнадцать сорок и отойдет в шесть. Мне хотелось встретиться с Пейджетом как можно скорее, и я считала, что мне предоставляется удобный случай. Ситуация на Ранде становилась очень серьезной, и могло пройти много времени, прежде чем у меня возникнет другая возможность.

Тот день оживила только телеграмма из Йоханнесбурга.

Она звучала совершенно невинно:

«Доехал благополучно. Все идет хорошо. Эрик здесь, Юстес тоже, но нет Ги. Пока оставайтесь на месте.

Энди».

Эрик — наш псевдоним для Рейса. Его выбрала я, так как мне очень не нравится это имя. До встречи с Пейджетом мне явно больше нечего было делать. Сьюзен занялась составлением длинной успокаивающей телеграммы далекому Кларенсу. Ока здорово расчувствовалась. По-своему, — разумеется, совсем не так, как я и Гарри, — она действительно любит Кларенса.

— Я хотела бы, чтобы он был здесь, Энн, — сказала она, глотая слезы. — Я так давно его не видела!

— Возьмите крем для лица, — сказала я успокаивающе.

Сьюзен намазала немного на кончик своего очаровательного носика.

— Скоро мне понадобится еще крем, — заметила она, — а такой можно достать только в Париже. — Она вздохнула. — Париж!

— Сьюзен, — сказала я, — очень скоро вам надоест Южная Африка и приключения.

— Мне хотелось бы очень хорошенькую шляпку, — задумчиво согласилась Сьюзен. — Мне поехать завтра с вами на встречу с Ги Пейджетом?

— Разумнее ехать мне одной. Он будет более осторожным, разговаривая с нами двумя.

Вот так случилось, что на следующий день я стояла в дверях гостиницы, борясь с непокорным зонтиком от солнца, не желавшим раскрываться, а Сьюзен мирно лежала на своей кровати с книгой и корзиной фруктов.

Сегодня с поездом было все в порядке, и он должен был прийти почти вовремя, как сказал портье, очень сомневаясь, однако, что поезд вообще отправится в Йоханнесбург. Путь взорван, — торжественно объявил он. Это прозвучало весьма ободряюще!

Поезд пришел только на десять минут позже. Все высыпали на платформу и начали возбужденно прогуливаться взад и вперед. Мне не составило труда издали заметить Пейджета. Я энергично приветствовала его. Увидев меня, он, по своему обыкновению, нервно вздрогнул — на сей раз несколько демонстративно.

— Боже мой, мисс Беддингфелд, а я понял так, что вы исчезли.

— Я опять появилась, — серьезно сказала я. — А как вы поживаете, мистер Пейджет?

— Спасибо, очень хорошо — предвкушаю, как вернусь к исполнению моих обязанностей у сэра Юстеса.

— Мистер Пейджет, — произнесла я, — мне хочется вас кое о чем спросить. Надеюсь, вы не обидитесь, но многое зависит от вашего ответа, больше, чем вы, вероятно, можете предположить. Что вы делали в Марлоу восьмого января этого года?

Он сильно вздрогнул.

— В самом деле, мисс Беддингфелд… я… действительно…

— Вы ведь были там, не так ли?

— Я… по причинам личного характера я был по соседству, да.

— Не скажете ли вы, каковы эти причины?

— Разве сэр Юстес еще не рассказал вам?

— Сэр Юстес? А он знает?

— Я почти уверен. Я надеялся, что он не узнал меня, однако, судя по его как бы нечаянным намекам и замечаниям, боюсь, я ошибся. В любом случае я собирался чистосердечно во всем сознаться и предложить ему мою отставку. Он своеобразный человек, мисс Беддингфелд, с чрезмерным чувством юмора. Ему, по-видимому, доставляет удовольствие держать меня в состоянии неизвестности. Полагаю, он все время был прекрасно осведомлен о подлинных фактах. Возможно — все эти годы.

Я надеялась, что раньше или позже смогу все-таки понять, о чем говорил Пейджет. Он продолжал:

— Человеку с положением сэра Юстеса трудно поставить себя на мое место. Я понимаю, что виноват, но мой обман, кажется, не принес вреда. Куда тактичней было бы сказать мне все прямо, а не изощряться в завуалированных шутках на мой счет.

Раздался свисток, и пассажиры стали залезать обратно в поезд.

— Да, мистер Пейджет, — прервала его я, — несомненно, я вполне согласна со всем, что вы говорите о сэре Юстесе. Однако зачем вы ездили в Марлоу?

— Я был не прав, но при сложившихся обстоятельствах это было естественно, да, я все еще так считаю.

— При каких обстоятельствах? — закричала я в отчаянии.

Похоже, Пейджет только сейчас понял, что я задаю ему вопрос. Он оторвался от особенностей сэра Юстеса и, перестав оправдываться, сосредоточил внимание на мне.

— Прошу прощения, мисс Беддингфелд, — строго сказал он, — но я не могу уразуметь, что вам за дело?

Теперь он уже занял свое место в поезде и свешивался из вагона, чтобы говорить со мной. Я почувствовала безнадежность. Что можно сделать с этим человеком?

— Разумеется, если оно так ужасно, что вам стыдно говорить о нем со мной… — язвительно начала я.

Наконец-то я нашла верный тон. Лицо Пейджета вытянулось и покраснело.

— Ужасно? Стыдно? Не понимаю вас!

— Тогда расскажите мне!