Человек в высоком замке

— Вы словно новообращенный, — пробормотал Тагоми. — Хотел бы я оказаться на вашем месте. Не получается. — Он поклонился.

— На это требуется время, может быть, в другой раз… — сказал ему Чилдэн, провожая до выхода из магазина. «А на другие предметы он совершенно не обращал моего внимания», — сообразил Тагоми.

— Увы, ваш выбор не кажется мне проявлением безукоризненного вкуса, — сказал он на прощанье. — Боюсь, вы заблуждаетесь.

— Простите меня, — ответил Чилдэн без малейшего раболепия в голосе. — Но я прав. Эти предметы содержат в себе зародыш будущего. Крохотный, но живой.

— Дай вам бог, — вздохнул Тагоми. — Но ваш англосаксонский фанатизм не слишком привычен для меня. — Тем не менее в душе его шевельнулась надежда. — Всего доброго.

Он поклонился и добавил:

— Я навещу вас в ближайшие дни. Надеюсь, к тому времени я смогу лучше понять суть ваших пророчеств.

Чилдэн поклонился, ничего не ответив.

Мистер Тагоми удалился с портфелем, в котором по-прежнему лежал кольт. «Ухожу с тем же, с чем пришел, — резюмировал он. — Все еще чего-то ищу. Не могу найти то, что поможет мне вернуться в мир».

А если все же купить одну из этих несуразных вещиц? Хранить ее, глядеть на нее снова и снова, размышлять… и если делать это постоянно, то, кто знает, может быть, удастся найти путь к самому себе? Вряд ли.

«Они — для него, не для меня», — вздохнул еще раз Тагоми.

И все же, если один человек находит этот путь… значит — путь существует. Даже если другому человеку никак не удается его отыскать.

«Я завидую ему», — понял Тагоми.

Повернувшись, он направился в магазин. Чилдэн все еще стоял в дверях, внутрь не заходил.

— Знаете, сэр, я все же куплю одну из этих вещиц. На ваш выбор. Я в них не верю, но сейчас готов испробовать любые пути. — Следом за Чилдэном он вновь направился к прилавку. — Буду носить эту вещь с собой, время от времени на нее поглядывать. Раз в день хотя бы. Если же и через месяц я не почувствую…

— Вы вернете ее мне, а я верну ваши деньги, — кивнул Чилдэн.

— Спасибо, — сказал Тагоми. Он почувствовал себя лучше. «Иной раз надо попробовать все что угодно, — решил он. — И в этом нет ничего такого… Наоборот, мудрость состоит в том, чтобы распознать ситуацию, увидеть посылаемые тебе знаки».

— Вот эта вещица вас успокоит, — сказал Чилдэн. Он положил на стекло прилавка небольшой серебряный треугольник, украшенный полыми капельками. Черный внизу, яркий, заполненный светом — сверху.

— Благодарю вас, — сказал Тагоми.

На рикше Тагоми отправился в сторону Портсмутской площади — небольшого парка на холме, над Керни-стрит, неподалеку от полицейского участка. Вошел в парк, устроился на лавочке. Светило солнце, кругом сновали голуби. На соседних лавках сидели обтрепанные люди, которые либо читали газеты, либо дремали. Кое-кто, чуть поодаль, спал прямо на траве.

Тагоми достал из кармана маленькую коробочку с названием магазина Роберта Чилдэна и принялся разворачивать упаковку. Открыл коробочку и достал оттуда свое приобретение. Ну что же, сейчас, в одиночестве, среди тишины парка он попытается выяснить, что это за вещь.

Маленький серебряный треугольник… Блестящий, словно крышка кастрюли. Или все же не так… Тагоми пристально вгляделся в предмет. «ОМ» — так это называется у браминов. Маленькое световое пятнышко, в котором заключено все. Что же, здесь, по крайней мере, можно искать подсказку. И Тагоми с еще большим рвением принялся изучать предмет.

Поймет ли он то, о чем говорил мистер Чилдэн? Пять минут, десять… «Буду сидеть и смотреть на эту вещь сколько вытерплю, — решил Тагоми. — Жаль, времени всегда не хватает. Но что же такое я держу в руках, если для меня по-прежнему существует время? Пустышку?»

«Извини, — обратился он к лежащему на ладони кусочку металла, — нам всегда приходится бежать куда-то. А все вещи, которые нас интересуют, они возвращаются в свои норки». Принявшись было запихивать вещичку обратно в коробочку, он все же еще раз взглянул на нее — вдруг все же скрытый в ней смысл откроется ему напоследок. «Как ребенок, в самом деле, — подумал Тагоми. — Имитирую невинность и веру. Это как на берегу моря: найдешь пустую раковину — прижми к уху и услышишь, как море шумит».

Хотелось бы так же. Только не через уши, а через глаза: пусть эта вещь расскажет, покажет все, что произошло, что означало. Разве не может так случиться, что все произошедшее вошло, хранится в этом кусочке металла?

Но если слишком много хотеть, то ничего не добьешься. Много вопросов задаешь — ни на один ответа не получишь.

— Послушай, — Тагоми вслух обратился к вещице, — когда я тебя покупал, мне сказали, что ты очень многое умеешь.

Может, ее надо встряхнуть, как уставшие наручные часы? Тагоми зажал кусочек металла в кулаке и потряс. Точно так же, как перед решающим броском долго-долго трясут в ладонях кости. Надо же как-то разбудить уснувшее внутри вещи божество. Если, конечно, оно заснуло, а не отправилось в какое-нибудь таинственное путешествие. Как пророк Илия. Тагоми раскрыл кулак и вперился взглядом в серебристую поверхность.