Человек в высоком замке

— Жаль. — На лице Поля появилось разочарование. — Книжка очень маленькая. Там речь идет о человеке, который ежедневно должен писать несколько строчек в газету. И ему постоянно приходится иметь дело с совершенно душераздирающими подробностями жизни других людей. Он мучается их несчастьями и, наконец сойдя с ума от постоянной душевной муки, воображает вдруг, что он — новый Иисус Христос. Вам это ничего не напоминает? Может быть, вы все же ее читали?

— Нет, — покачал головой Чилдэн.

— Там приводится весьма странное мнение о страданиях, — продолжал Поль. — Я бы даже назвал это озарением, в результате которого появляется понятие о беспричинной боли. Это, несомненно, связано с религией. Религии, подобные христианству, заявляют обыкновенно, что в основе всякого страдания обязательно лежит какой-либо человеческий грех. А вот мистер Вест это мнение дополняет. Так вот, мне и хотелось бы выяснить: то, что автор книги утверждает, что возможны страдания и безо всяких на то причин… связано ли его убеждение с тем, что сам он — еврей?

— Если бы Германия и Япония проиграли войну, — буркнул Чилдэн, — то именно евреи правили бы миром, управляя Москвой и Нью-Йорком.

Японцы, казалось, отшатнулись назад. Съежились, поникли, ушли в себя. В комнате будто сразу же похолодало. Роберт Чилдэн ощутил, что остался один. Да, он ел, обедал, но уже сам по себе, а не в компании. Но что же такого он сказал? Или они превратно его поняли? Удивительно, как они не воспринимают оттенков сказанного, особенностей западного образа мысли. Не поняли — вот и обиделись. Что уж тут поделаешь?

Ясность, которая возникла в мозгу до того, как Казуора заговорил об этой книге, должна быть восстановлена. В этот раз, по сравнению с неловкостью, возникшей после обсуждения Геринга, Чилдэн не испытывал слишком удручающего ощущения провала. Очень просто — все эти бессмысленные мечты начали выветриваться из головы. «Своим отношением они помогли понять мне, кто я такой, — подумал он. — Когда я поднимался в их дом по ступенькам, юношеский угар мечтаний кружил мне голову. Но реальность игнорировать нельзя».

Хозяева, они словно бы люди и не люди одновременно. Они напялили на себя наши одежды, но добились лишь того, что выглядят цирковыми обезьянами. Да, они умны, и что же?

Почему я так стараюсь им угодить? Потому, что они выиграли войну?

Сегодня обнаружилась довольно неприятная черта моего характера: я склонен к… ну, скажем, к выбору меньшего из двух зол. И, выбрав, несусь уже, словно корова к кормушке, не разбирая дороги.

Да, остается признать, что я всегда пытался приноровиться к тому, что происходит вокруг. Потому что так жить — надежней, потому что они — победители. Они тут командуют. И, судя по всему, именно так я и буду поступать в дальнейшем. Зачем мне лишние сложности? Бедняжки читают американские книги и ничего там не понимают, просят, чтобы я им объяснил прочитанное… как белый человек. Верят, что я помогу им в их затруднениях… А я им не смог помочь. Но помог бы, если бы читал эту книгу.

— Знаете, я мог бы посмотреть эту книгу про одинокую мисс, — произнес Чилдэн. — Думаю, я смог бы объяснить вам, в чем там дело. Если, конечно, чтение не потребует от меня слишком много времени.

— Нет, — пробормотал Поль. — Очень короткая книжка…

И Поль, и Бетти выглядели опечаленными. «Интересно, — подумал Чилдэн, — ощутили ли они сами непреодолимую преграду между нашими мирами? Надеюсь, что да. Им бы следовало кое-что понять. Стыдно, например, вынюхивать смысл прочитанного с помощью посторонних».

И принялся с превеликим удовольствием поглощать еду.

В дальнейшем ничто уже не омрачало течение вечера. Апартаменты четы Казуора Чилдэн покинул часов в десять. Чувство уверенности, поселившееся в нем во время обеда, сохранилось полностью.

Уже не обращая особенного внимания на случайных обитателей многоквартирного дома — японцев, шедших по коридору в общий душ на этаже или поднимавшихся по лестнице, — Чилдэн выбрался на темную улицу. Встал на тротуаре и, завидев рикшу, подозвал его. И направился домой.

«Ну, что же, — подвел он итог, — я всегда хотел встретиться со своими клиентами в неформальной обстановке. Дело полезное, в конце концов. Этот опыт мне в деле пригодится».

Полезно вот так запросто встретиться с людьми, которых побаиваешься. В такие моменты видишь, кто они на деле. Так вот страх и рассеивается.

Рассуждая на подобные темы, он и не заметил, как оказался в своем районе. А вот и дом. Чилдэн расплатился с рикшей и поднялся на свой этаж.

Там, в холле, сидел незнакомый ему человек. Белый, в плаще. Сидел на диванчике и читал газету. Роберт Чилдэн ошеломленно застыл перед ним, человек обнаружил его присутствие, сложил газету, лениво встал и полез в нагрудный карман пиджака. Достал удостоверение и показал его.

— Кемпентай.

Буратино из государственной полиции Сакраменто. Той, что управляется оккупационными властями. Что за кошмар?!

— Мистер Чилдэн?

— Да, сэр, — ответил Чилдэн, и сердце его замерло.