Читаем Человек-Война полностью

В его группе "Counter-Strike" говорили на знакомом наемникам разных наций английском языке. Позывной для группы "Counter-Strike" или "C/S" выбрали с прицелом на популярную игру, в ней они "контры" против "терроров", группа дублер с тем же названием была в одном из территориальных батальонов Украины. И все что делали люди Феликса, приписывали им. Название "Counter-Strike" особенно нравилось новичкам - аборигенам из местных. В компании наемников они чувствовали себя "крутыми профи". Любили рассказывать, как жгли "Беркут" на майдане, а затем безоружных и беспомощных русских "колорадов" в Одессе. Феликс известный в этих краях как "Rudyard" взял их в свою команду делать грязную работу, пытать и расстреливать пленных, сам он брезговал делать это. Зачем? Он шляхтич, они смерды - холопы, вот пусть и работают. Бабка Феликса со стороны матери, как и тысячи поляков погибла в Волыни, во время известной волынкой резни устроенной УПА. Мать передала ему память о бабушке и ненависть к ее убийцам. В 2013 году он положил свой букет алых роз перевитых лентами с цветами польского флага на постамент, вновь открытого памятника в городе Громник. "Если я забуду о них, ты Боже, на земле забудь обо мне", такие высечены на камне слова. Он не забыл. И теперь с большим удовлетворением наблюдал, как эти холопы убивают друг друга. К России и русским он испытывал чувство стойкого часто совершенно иррационального недоброжелательства, а вот "западненцев" махавших флагами УПА презирал и ненавидел. Они думали, что он за деньги воюет с москалями за едину Украину в единой Европе. Чушь, как и тысячи поляков по контракту пришедших на эту войну, он воюет и работает только на себя. На себя и на Польшу. И не просто на Польшу, а на Светлейшую Речь Посполитую польскую  - Najja?niejsza Rzeczpospolita Polska. Najja?niejsza Rzeczpospolita Polska от волн студеной Балтики до Черного моря, это заветная польская мечта, а он был почти по европейски рационалистичен и не имел привычки предаваться бессмысленным фантазиям, но так же рационалистично мыслящие господа мечтатели из Варшавы просчитывали варианты реализации своих сокровенных вековых желаний. Шанс был. И он кроме денег воевал за этот шанс и за родовое имение с могилами своих предков под Львом.


Сегодня его группа выполняла операцию по информационной войне. Ему сообщили о времени выходы колонны и составе ее охранения. Он ее дождался, уничтожил охрану, обездвижил транспорт, парализовал страхом пассажиров. Остались сущие пустяки ...


- Go!


Сейчас люди из его группы подойдут к парализованным страхом женщинам и детям и заставят их под видеозапись назвать свои имена и заявить, о том как на них напали сепаратисты - террористы, а отважные воины ВСУ защитили их от насилия и грабежа. Снимут крупным планом убитых ополченцев "терроров". Затем снимут поле боя. И опять заставят женщин говорить, что это дело русской армии вторгшейся на Украину, что они сами видели русских десантников, этих солдат - убийц. Это будет хорошая информационная бомба. На фоне трупов солдат, героически павших в бою с москалями, озвученные проклятья мирных жителей с юго-востока в адрес соседа - агрессора. Обывателям в Европе, США, Канаде и всего "цивилизованного" мира это понравится, пощекочет нервы, вызовет негодование, его подхватят и многократно усилят СМИ, вдоволь с речами и твердыми заявлениями покрасуются политики. Потом ..., а потом дело сделано и лично он отвернется. Что одни аборигены сделают с самками и детенышами других аборигенов с юго-востока не его дело. Это война, а ее не ведут в белых лайковых перчатках.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное