Человек закона

Луис Ламур Человек закона

Глава 1

Рассвет прокрался на безмолвную улицу, точно призрак. Серую, пыльную проезжую часть окаймляли дощатые тротуары, перекладины коновязей и несколько недлинных корыт для воды. Сооружения с фальшивыми деревянными фасадами, изображавшими второй этаж, перемежались с домами из кирпича или камня; в одних окнах были разложены товары, предлагавшиеся на продажу, другие были пусты и ничего не говорили глазу.

Хлопнула дверь, ожил колодезный насос, ржавым голосом жалуясь на судьбу, потом закричал петух. С противоположного конца города ему откликнулся второй.

В конце улицы показался одинокий ковбой на лошади, больше всего пригодной для того, чтобы пугать ворон. Ковбой увидел вывеску «Ресторан Бон тон», повернул к ней, его лошадь шарахнулась, и он обнаружил, что прямо у пешеходных мостков, служащих для пешеходов, лежит мертвое тело.

Глянув на него, он спешился, затем привязал лошадь и подергал дверь ресторана. Уже поворачивал было обратно, когда его остановил звук шагов. Дверь открылась, и вежливый голос произнес:

— Входите. Кофе уже готов, а завтрак будет через пару минут.

— Да я не тороплюсь. — Ковбой сел на стул верхом и принял чашку с кофе. — Там на улице мертвец лежит.

— Опять? В эту неделю третий. Погоди, наступит суббота, вот когда чертям тошно станет. Поживи здесь, сам увидишь.

— Видел уже, не здесь, так там. Мне на это наплевать. Еду дальше, в Карсон, где железная дорога. — Ковбой мотнул головой в направлении улицы. — Ты его видел?

— Нет… и не собираюсь. Тоже мне невидаль, мертвец. Я их добрых две дюжины повидал, в разное время. Ничего в них нет хорошего, на мой вкус, в покойниках. Напились да подрались, и готово дело. Всю дорогу одно и то же.

Вдоль по улице шла женщина — цок-цок каблуками по доскам. Миновала мертвого, оглянулась, отвернулась и пошла дальше, к почте.

Прохожий, переходивший улицу, подошел, наклонился над трупом и взял его за волосы, чтобы заглянуть в лицо.

— А, этот! Получил за дело, надо думать, — вынес вердикт и зашагал дальше.

Хлопнула еще одна дверь, кто-то запел, презирая мелодию, об улицах Ларедо. Заскрипел еще один насос.

Женщина вышла из здания почты, покосилась на лежащего, затем направилась к двери, ведущей в канцелярию маршала, и энергично застучала.

— Борден? Борден? Ты здесь?

В дверях возник высокий молодой мужчина, водружающий на законное место подтяжку.

— Что случилось, Присси? Марки кончились?

— Борден Чантри, на улице лежит мертвое тело, и это никуда не годится! Срам на твою голову, вот что это такое! Маршал называется!

— Меня прошлым вечером вообще здесь не было, мэм. Все время провел на Пикетвайре. Наверное, пьяные устроили перестрелку, только и всего.

— Давай убирай покойника с улицы! Что в этом городе вообще творится? Кругом валяются трупы, каждую ночь не стреляют, так режут. А еще полицейским себя называешь!

— Это не я, мэм. Городской совет. Я только рассчитывал разводить коров на ранчо, пока не задул северный ветер. Так и подгадывал, что весной стану богатым!

— Ты и кто еще? Подбери мертвого, Борден, или будешь иметь дело с комитетом!

— Ну-ну, Присси, не станешь же ты их на меня натравливать, ведь нет? — усмехнулся Борден Чантри. — Эти старые ведьмы…

— Придержи язык, Борден! Услышат, что ты о них говоришь такое, они тебя!.. — Грозная дама довернулась и направилась обратно к почте.

На противоположной стороне улицы остановился рослый, красивый человек со светлыми, как песок, волосами.

— В чем дело, Борд? Попал в передрягу?

— Да вроде как. На улице чье-то тело лежит, а наша почтмейстерша из-за него хай подымает. Можно подумать, в жизни мертвеца не видала… в ее-то возрасте.

— Чем меньше говорить с ней о ее возрасте, тем лучше, — посоветовал высокий. Оглянулся на мертвого. — Кто он? Пьяный какой-нибудь?

— Наверно. Никогда не встречал столько народу, чтобы не умели пить. Начнут накачиваться этим цепным виски, раз — и пошла катавасия.

— Цепным виски?

— Ага! — Чантри хихикнул над старой шуткой. — Выпил глоток и пошел ко всем цепляться.

— Ты завтракал? Оттащи его в сарай и приходи сюда. Раскошелюсь на яичницу с ветчиной.

— Хорошо, Лэнг. Ты придержи коней, а я найду Большого Индейца, пускай его сволокет.

Лэнгдон Адамс перешел тротуар и ступил в зал «Бон тона», где уселся у столика близ окна. Хороший городок, хоть и маленький, и он был здесь дома. Место, в котором действительно хочется остаться: ну, устраивают иногда скандалы скотоводы и горняки, но в целом тут неплохо.

Он смотрел, как старый индеец подает задом повозку к коновязи, потом, как вместе с Борденом Чантри грузит покойника. Индеец отъехал, Борден отряхнул руки и вошел. в ресторан.

Из кухни появилась толстая, пышущая здоровьем женщина.

— Вот, начинайте с этого. Эд жарит еще яичницы на окороке. У нас тут был один утром, так съел столько, на троих бы хватило! Сколько живу, такого не видала!

Борден Чантри прошел в кухню, налил из ведра воды в мойку и ополоснул руки.

— Он кто был, знаешь? — Эд повернулся к вошедшему от огня, лопаточка для переворачивания в руке.