Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Однако автор настоящего правдивого повествование склонен очень усомниться в справедливости всех этих обвинений. Разумеется, Клеопатра преследовала, пускаясь в головокружительную любовную авантюру с Цезарем (а затем — и с Антонием, знакомым ей еще со времен правления отца, Птолемея XII Авлета, посаженного на египетский престол римским полководцем Авлом Габинием, оставившим в Египте, «на всякий пожарный», часть своих солдат — так называемых «габиниев») вполне определенные политические цели, пользуясь для их достижения (подобно всему своему окружению) самыми беззастенчивыми средствами. Конечно, она желала быть и оставаться царицей, но только царицей Египта (хотя и в несколько расширенных, не без помощи своего влияния на сведенных ею с ума римских любовников, и с использованием их «административного ресурса», пределах). Однако, несомненным представляется и нечто другое — Клеопатра не только пользовалась Цезарем, но и по-своему его любила. Иначе и быть не могло — в него влюблялись почти все женщины, встречавшиеся Гаю Юлию на его жизненном пути, извилистом, словно полет летучей мыши.

Цезарь в ореоле славы

«Вечный диктатор» Цезарь на римской монете

Как уже говорилось выше, Гаю Юлию, на момент его прибытия в Египет, было за пятьдесят. Он был овеян славой своих многочисленных побед и озарен, если использовать соответствующее римское выражение, «нуменом» — ореолом достигнутой им высшей, почти божественной, власти. На сохранившихся до наших дней монетах, статуях и бюстах той эпохи у Гая Юлия весьма импозантный вид — голова с высоким лбом интеллектуала, худое лицо с орлиным римским носом (у Клеопатры, кстати говоря, судя по ее бюстам и профилям на монетах, носик тоже был, как говорится, «будь здоров», так что ее роднил с Цезарем и этот «руль»), энергичными морщинами между бровями и в уголках рта, говорящие о недюжинной воле и концентрации всех его помыслов на самом главном.

узкие губы, уже редеющие волосы (то, что Цезарь рано начал лысеть, очень огорчало Гая Юлия, и потому он стал скрывать свою все увеличивавшуюся лысину под лавровым венком, который принялся, добившись от сената специального, экстраординарного дозволения, носить постоянно, а не только лишь по торжественным случаям).

Непобедимый император Цезарь

Если добавить к этому сразу же, с первого взгляда, запоминающемуся лицу не передаваемые дошедшими до нас бюстами живые глаза с пронзительным взором, дополнить его жилистой худобой стройного, прямого, закаленного постоянными воинскими упражнениями, атлетического тела Цезаря, очаровывающей всех и каждого, вступавшего в общение с Гаем Юлием любезностью и приветливостью, и любовным опытом «потомка Венеры», искушенного в «науке страсти нежной» (как выразился Александр Сергеевич Пушкин в своем бессмертном романе в стихах «Евгений Онегин»), то вполне можно представить себе, что, взойдя на ложе Цезаря, молодая царица Египта очень скоро смогла себя поздравить с первым в ее жизни любовником, ибо с Цезарем ей действительно очень повезло.

7. На волоске

Покуда Цезарь безмятежно наслаждался выпавшей ему по велению Фортуны ролью миротворца, египетский военачальник Ахилла, убийца Помпея, времени даром не терял. Собрав внушительное войско, он без лишнего шума подступил к «Александрии при Египте» (именно так официально именовался великий эллинистический город). Гай Юлий, полностью доверившийся охватившему его чувству глубокого удовлетворения, ни на йоту не сомневавшийся в том, что пребывает со своими людьми в полнейшей безопасности, оказался совершенно не подготовленным к египетскому наступлению и был застигнут Ахиллой врасплох. Подкрепления, затребованные Цезарем из Азии, не смогли добраться по Эгейскому морю до осажденного в Александрии Гая Юлия из-за противных сухих северо-западных ветров (называвшихся по-гречески «этесии»). С горсточкой своих «контрактников» влюбленный диктатор не смог организовать мало-мальски эффективное противодействие Ахилле Египтянину, и потому волей-неволей — «воленс ноленс», как говорили в таких случаях римляне — ограничился тем, что засел, на пару с Клеопатрой, в укрепленном дворцовом квартале (своего рода «внутреннем городе») Александрии, взяв заложником малолетнего царя Птолемея XIII и его «кукловода» — кастрата Потина. Началась так называемая «Александрийская война».

Всадник армии эллинистического Египта