Человеки

А в целом, с переездом в Израиль, в ее жизни почти ничего и не поменялось. Ее не раздавила в лепешку, как некоторых, жизнь в новой стране. Быстро нашлись русскоязычные подружки, так же, как и раньше, ходила на выставки и концерты…

По вечерам сама себе наигрывала что-то на пианино, слушала записи любимых произведений… А тут вот еще и внучка приехала. В общем, Бэла Самуиловна Коган была вполне счастлива и довольна жизнью.

В отношении религий Бэла Самуиловна была чиста и невинна, как незабудка. В том смысле, что она в них нисколько не разбиралась, да они ее ни капельки и не интересовали. Ни иудаизм, ни христианство, ни всякие Будды – Кришны – Шивы… Из иудаизма в памяти зацепился только запрет на изображения, да еще "не вари козленка в молоке его матери". Никаких козлят Бэла Самуиловна, разумеется, не варила, мясное и молочное не разделяла… С удовольствием поедала нежную свиную пастрамку, запивала ряженкой… Все это продавалось в многочисленных "русских" магазинах. В общем, ела так, как ей нравится.

Поначалу, только приехав в страну, как и многие соотечественники, она пыталась "подстроиться" под иудейские традиции, праздники, обычаи… Но ее чистокровное еврейское сердце никак на это не отзывалось… Наверное, что-то с ней было не так… А может, – нормально. "Потерянное поколение", как говорят раввины про советских евреев… Короче говоря, махнула Бэла Самуиловна на все это рукой, да и зажила обычной, привычной жизнью. По субботам включала музыку, свечей не зажигала, и свой светский образ жизни ни от кого не скрывала.

Свое посмертное существование она представляла как провал в небытие, и никаких вариантов. Разве что лопух на могиле, в силу местного климата, пришлось заменить на кактус…

***

Икона обнаружилась рано утром в воскресенье.

Рита собиралась на базу, носилась по квартире… Наконец обулась, завязала шнурки высоких рыжих ботинок, продела руки в лямки баула… Бабушка стояла рядом – она всегда поправляла внучке воротничок, расправляла ремень от автомата, чтоб не натирал нежную девичью шею… и вдруг взгляд ее упал на полочку…

– Маргарита! Что? Это? – страшным голосом произнесла Бэла Самуиловна.

– Икона, бабуля. Все, я побежала! – и поскорее удрала, подальше от разборок.

А Бэла Самуиловна впала в ступор. Постояла, подумала…

Потом взяла грязную, запыленную икону в руки и некоторое время с недоумением ее рассматривала. Наконец пришла в себя, и решила икону вымыть. Но как? Бэла Самуиловна не знала, можно ли мыть ее под водой, не пострадает ли красочный слой. Поэтому взяла влажные детские салфетки, не содержащие спирта, и протерла икону. Раз, другой… И подивилась – надо же, как новая! Как заиграли краски, какая она красивая! В иконах Бэла Самуиловна не разбиралась совершенно. Ну то есть абсолютно не разбиралась. Знала только "Владимирскую", и то только благодаря Третьяковке, и "Троицу" Андрея Рублева. Это был, конечно, серьезный пробел, но, учитывая ее национальность, вполне простительный …

Зато с компьютером Бэла Самуиловна была на "ты", не хуже молодежи. И для начала решила выяснить, что за икона появилась в ее доме. Выбросить икону даже мысли не возникало.

***

Почти целый день провела Бэла Самуиловна за компьютером. Для начала ввела в поиск просто "иконы"… Компьютер с готовностью предоставил ей на выбор миллион изображений. Нет, так дело не пойдет, поняла Бэла Самуиловна, надо как-то конкретизировать поиск. Только вот как? Икона Девы Марии? Но Дева Мария – это, вроде, что-то католическое, а то, что к ним в дом "пришла" православная икона, в этом Бэла Самуиловна была, почему-то, совершенно уверена. Тогда как? Наверное, "Богородица"?… Но тут воспротивился здравый, как казалось, смысл. Как это – Богородица? Разве можно родить Бога?… Но все-таки в строке поиска ввела именно "иконы Богородицы".

"Господи!, – закричал ошарашенный внутренний атеист, – как, оказывается, их много!"

И названия все какие красивые… "Неувядаемый цвет", "Всех скорбящих радость", "Взыскание погибших"… Бэла Самуиловна долго-долго рассматривала иконы, переходя с одной странички на другую. Иконы были одна красивее другой. Но вот той, что стояла рядом с ней – не было!

Бэла Самуиловна взяла свою икону в руки и принялась ее рассматривать, внимательно, со всех сторон. Названия нигде не было. На иконе была изображена Богородица в красном одеянии, сверху, по бокам, парили два ангела. А Младенец Иисус, сидящий на коленях у Матери, был "настоящим" еврейским ребенком. Бэла Самуиловна с умилением смотрела на Него, и не могла оторваться… Смуглый, черноволосый, кудрявенький… И сидел Он не просто у Матери на коленях, а на подушечке.

Взгляд у Богородицы был ласковым, зовущим. А у Младенца – не по-детски серьезным, внимательным. И Бэла Самуиловна вдруг поняла, что влюбилась в эту икону. Что ей хочется смотреть и смотреть на нее. А может быть, даже и попросить чего-нибудь…