Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь (СИ)

- Я помню всё, - с нажимом, с вызовом ответил он. – Видит Бог, Барбара, если ты не закончишь с этим расшаркиванием, я уйду и обращусь в полицию с заявлением на незаконное проникновение на частную собственность, - Клинт приготовился встать, понимая, что зря теряет время. За эти годы характер этой женщины испортился еще больше, превратив её в злобную сучку, которая не может вовремя остановиться.

- Я смогла забеременеть и родить! – почти выкрикивает Бобби, понимая, что дальше тянуть нельзя.

Мерный гул разговоров резко стихает. Официантка ставит белую чашку с кофе перед растерянным мужчиной и старается как можно быстрее уйти, тихо бросив: “Ваш кофе, сэр”.

- Повтори? – просит Клинт, придвигаясь ближе, заставляя грубые ножки стула скрежетать по полу, по слуху, по нервам.

- Я смогла забеременеть и родить, - уже спокойнее повторяет Бобби. – Но к тому времени я уже была в программе подготовки к заданию, я уже была “мертва”, поэтому никто не узнал о Нэнси. Наши кураторы, они… - женщина неслышно всхлипнула и легким, таким естественным движением потрогала подушечками пальцев под нижними веками. - Никто не хотел рисковать, понимаешь. И мне сбавили нагрузку, дали больше теории в ущерб практики, ввели в поле позднее, моё место занял другой агент. Я должна была внедриться в один клан, меня внедрили в другой.

- Где ребенок? – слова давались с трудом, приходилось буквально выдавливать из себя воздух вместе со звуками, оформляя в человеческий голос рычание, что рвалось наружу.

- Миннеаполис. Мне пришлось отдать её в приемную семью, - женщина достала из клатча знакомую фотокарточку, но в случае с Клинтом положила её на стол изображением вверх. – Её зовут Нэнси, ей десять, она ходит в танцевальную школу и хочет стать балериной. У неё хорошие родители, они занимаются организацией торжеств и флористикой. У них есть сын, старше Нэнси на два года.

- Зачем ты рассказываешь мне об этом? – мужчина повертел фотографию в руках, словно пытался найти изъян в этой карточке, признаки подделки. Словно думал, что сейчас изображение улыбчивой девочки исчезнет, а Барбара рассмеется ему в лицо.

- Во-первых, я считаю, что ты должен об этом знать, ты имеешь на это право, Нэнси и твоя дочь тоже. Во-вторых, я бы хотела съездить и пообщаться с ней, просто посмотреть на неё живую, а не на этом листке плотной бумаги. И, может, это знак для нас, Клинт? – она вкрадчиво посмотрела в его глаза. – Может, ещё не все потеряно…

- У меня есть… - он будто проснулся, вынырнул из тяжелого морока, едва понял, к чему она клонит.

- Да, Алиса, я знаю, - легкая рука накрыла его ладонь, чуть сжала, доверчивый взгляд пригвоздил к месту. – Такая же девочка, как и наша Нэнси, только чуть выше. Послушай, я понимаю, что у тебя проявился отеческий инстинкт. В таком случае давай попробуем завести собственного ребенка. Оставь эту девочку, оставь, что ты можешь ей дать? Что она может тебе дать? Она так хороша в постели?

- Мы не… - начинает Клинт, но осекается. Барбаре незачем знать о его личной жизни так много.

- Вы “не”. Видишь, ты даже её невинность бережешь. Это ли не признак того, что ты больше воспринимаешь её как дочку, подопечную, а не возлюбленную. Тебе нужно остановиться, пока не поздно. Ты поймешь потом, что это ошибка, но ты сломаешь ей жизнь, если привяжешь к себе слишком сильно. Ей захочется того, что ты не сможешь ей дать, но обязанности перед тобой, память о том, сколько ты сделал для неё, поставят её перед нелегким выбором. Кто был инициатором этих диких отношений? Она? Ты? Она первая призналась? Девочки часто влюбляются в своих учителей, но ты прекрасно знаешь, что ничего хорошего из этого не выходит. Они принимают опеку за любовь, желаемое – за действительное…

- Это был я. Я был первым, кто это начал, - глухо, со злобой ответил он. Бобби била по самым уязвимым точкам, как когда-то Наташа пыталась сделать больно Алисе. Озвучивать сомнения и страхи, ломать хрупкую систему ценностей, разрушать воздушные замки покоя и уюта, когда, кажется, все решено и во всем уверен.

- Она так тебе понравилась. Я тебя понимаю, молодость, красота, наивность, доступность. Такая молодая, кажется ничего не знающая о мире за пределами северной базы. Возможно, её учили быть хорошим агентом, но не учили быть человеком. “Мясо”, Клинт, она простое “мясо”, оперативник, который хорошо исполняет приказы, приберется после миссии, уничтожив лишних свидетелей. Это даже невооруженным взглядом видно. И в вашей команде она выполняет ту же самую функцию. Поэтому она не появляется в прессе? Уборщикам не место на первых полосах новостей и глянцевых журналов.

- Когда ты успела это заметить? – настороженно произнес Бартон, вспоминая первую и единственную встречу этих двоих.