Чем заканчиваются все дороги? (СИ)

Ведьмак опять усмехнулся довольно паскудно:

- Ну, раньше-то ты не был таким уж… Вежливым гостем, - поддел он.

- Раньше, раньше, - передразнил Иорвет. – Раньше был, да весь вышел.

- Не юли. Рассказывай, - ведьмак сверкнул на него желтыми глазами.

- Да чего тут рассказывать-то… Поначалу, когда вы с Цири меня сюда закинули, я, конечно, гм…

И тут ведьмак глазам своим не поверил. Иорвет замялся!

Эльф кашлянул. Дернул ухом. Почесал под платком. Досадливо поморщился.

- В общем, так, - сказал он, наконец. – Понимаешь, Геральт, какое дело… Я же ведь и вправду не помню уже, когда хоть что-то делал не зачем-нибудь, а просто для удовольствия. Ел досыта, когда хочется. Ленился. Дурака валял. Коротал, знаешь ли, время до обеда. Который не на костре в лагере варганят из корней, мышей и веток, и не в корчме, где, того и гляди, в котел наплюют, признав мою рожу… А тут… Вкусно готовят, понимаешь.

Ведьмак посмотрел на него и вдруг вспомнил сон, нечаянно подсмотренный им в кристалле, отобранном у гарпий.

- А еще полно горячей воды в бадье. Вот буквально сколько хочешь, - лицо эльфа разгладилось, стало едва ли не мечтательным - то ли под действием хмеля, то ли почему-то еще…

– Мягкие полотенца, - продолжал Йорвет, глядя почему-то при этом в окно. - Кровать удобная, а не попона у костра и не, мать их, деревянные нары. Лежать тоже можно, сколько хочешь.

Он посмотрел ведьмаку прямо в глаза.

- И если ты сейчас спросишь еще хоть что-нибудь, - сказал он замогильным голосом, - я разобью бутылку об твою голову.

Брови ведьмака поползли вверх. От удивления он замер, не донеся до рта кусок сала.

- Иорвет… Ты хочешь сказать, что…

- Чтоб тебя, ведьмак, я хочу сказать то, что я говорю! – взвился, наконец, эльф.

Ведьмак примирительно поднял руки, стараясь ничем не выдать своего бескрайнего, прямо-таки безбрежного изумления. На секунду он даже подумал, что, возможно, вывод об отсутствии магии в этом мире несколько преждевременен. Или что эльф сошел с ума.

Он скупо улыбнулся.

- Куда ты девал настоящего Иорвета? – спросил он миролюбиво.

Скоя’таэль еще секунду сверлил его недобрым взглядом, а потом вдруг рассмеялся.

- Видимо, тогда ты был прав, Gwinn’blade, - сказал он легко. – Всему есть предел. Ненависти тоже. Я, знаешь ли, много чего передумал, когда ехал в том конвое.

И, хотя ведьмак и понимал, что любые дальнейшие расспросы, по меньшей мере, неприличны и излишни, а по большей – чреваты сварой или даже дракой, удержаться он не мог.

- Но она же человек! – сказал он так спокойно, как только мог.

- И что теперь? – спросил Иорвет с затаенным глумливым вызовом.

- Н-ничего, - обалдело произнес ведьмак. – Ты же…

- Годами резал d’hoine, знаю, - желчно сказал эльф. – Много чего делал, память не отшибло, не думай.

Ведьмак крепко зажмурился и помотал головой.

- Я сплю и мне это снится, - сказал он себе под нос. – Ну ладно, пусть так… Так где она сейчас?

Эльф пожал плечами.

- Ушла за снедью какой-то. Сказала, к вечеру вернется, - сказал он.

- И ты ее так запросто взял и отпустил? Дав себя запереть в ее же доме?

Эльф не выдержал и издевательски захохотал:

- Ну и мина у тебя сейчас, Gwinn’blade! А еще говорят – у вас, ведьмаков, мутациями вытравлены все чувства…

- Заткнись, Иорвет, - прошипел ведьмак, - и не увиливай от темы!

Эльф примирительно махнул рукой.

- Ну, если говорить по-честному, не так просто. И в данный момент мы имеем то, что я бы назвал оправданным риском…

- А по-моему, ты сошел с ума, - отрезал Геральт, вглядываясь в него все пристальней и весь словно подбираясь. – Какая ей корысть тебя не сдавать?

- Кому сдавать? – лукаво усмехнулся Иорвет.

Ведьмак скривился не хуже самого эльфа.

- Воистину, ты, блять, ненормальный! Я вот, сколько тебя знаю, никак, мать твою, понять не могу: когда ты серьезен, а когда издеваешься?

Иорвет хмыкнул.

- Любопытство, Геральт, - противно-назидательным тоном сказал он, - великая вещь. Которую я, кстати, всегда недооценивал.

В замке заскрежетал ключ. Дверь открылась, и в прихожую вошла Алиса, нагруженная свертками и пакетами.

- О! – воскликнул Иорвет, явно паясничая. - Вот скоро и горяченького поедим…

***

Утро было кошмарное. Начать хотя бы с того, что началось оно приблизительно в 12 дня. Алиса проснулась, одетая, лежа на животе поперек собственной кровати, с гулом в голове и дикой жаждой. Некоторое время она просто лежала, не шевелясь и не открывая глаз, и мысли ее были похожи на рой отвратительных, жужжащих мух. Единственной связной среди них было то, что, пожалуй, вот все и выяснилось; она просто, как это частенько с ней случалось в пятницу, напилась в одно лицо до беспамятства, и вся эта карусель с персонажами «Ведьмака» - просто очень яркий, правдоподобный пьяный сон. И сейчас она встанет и… Ну, не сейчас. Но как-нибудь все же встанет. Потому что все равно помочь в ее одинокой квартире ей некому, и суждено либо встать, либо подохнуть от жажды.

И тут почувствовала, как кто-то тяжелый сел рядом, на край ее кровати. И слегка встряхнул ее за плечо. И сказал с тем самым странным, едва уловимым акцентом.

- Просыпайся, Алиса!