Чемпион

Он явился засвидетельствовать маме свое почтение. Он всегда к ней очень хорошо относился и всем рассказывал, как ее уважает. Вот и явился… Инга слышала, как в большой комнате он разговаривает с мамой. Наверное, он сказал что-то веселое, потому что мама рассмеялась. Инга не выдержала и спустилась с чердака. Не из-за Валдиса. Просто так. Молока выпить или на часы посмотреть.

Она выпила молока и подтянула гири на ходиках, которые дедушка в сорок пятом году привез из Германии. А потом зашла в большую комнату.

Валдис рассказывал маме, что собирается ехать купаться. Маме до этого не было ни малейшего дела, но она благосклонно кивала, как будто Валдис спрашивал ее позволения. Увидев Ингу, Валдис легко сказал «Привет!», отбросил волосы со лба и неожиданно предложил:

– Хочешь с нами? Поехали! Будет что вспомнить на юге.

Инга подумала, что на юге теплое Черное море, которое смешно было сравнивать с их холодной извилистой речкой. На юге у нее будут другие занятия, кроме как вспоминать этот опостылевший хутор и его, Валдиса. Пусть идет к своей корове целуется!

Она все это обдумала и сказала:

– Поехали. Мама, мне можно съездить?

Мама кивнула, как до этого кивала и Валдису, а Валдис отбросил мягкую челку со лба и со знанием дела заметил:

– В море вода теплая, но очень грязная. Такой чистой воды, как у нас, нигде больше нет. Вот увидишь.

Она что, раньше не видела? То же мне, удивил! Вода, может, и чистая, но сколько раз она царапалась о коряги и била пальцы о камни! Да и пока доберешься до этой речушки, всякое желание нырять пропадет. Правда, на машине, конечно, комфортнее и быстрее, чем на велосипеде или пешком.

– Только вы не очень долго, – мама посмотрел на золотые наручные часики. – К обеду вернитесь.

Инга поднялась на чердак и достала из сумки красный купальник. Надо же его обновить, а то он, может, от воды стягивается или, наоборот, увеличивается в размере. Тогда позору не оберешься на юге! И Валдис… Ну что он нашел в этой толстухе?

Маленькая машинка с трудом вместила четверых ездоков. Валдис и Томас заняли передние места, а Инге пришлось тесниться на заднем диванчике с усатой коровой, которая смолила одну за одной вонючие сигареты, ругалась, когда проезжали по кочкам, и пила пиво. Пиво она предложила и Инге, а когда та отказалась, их общение на этом закончилось.

Лучшие места на реке были заняты. В одном месте купались солдаты, в других веселые компании жарили шашлыки. Валдис и Томас переглядывались, бормотали под нос что-то невразумительное и принимали решение ехать дальше. Что им не нравится, Инга не понимала. Так весь день можно кататься и ничего не найти.

Наконец они остановились. Покрытый темным песком берег круто спускался к реке. Из воды торчал нос утопленной лодки и склизкие бревна и доски, некогда представлявшие собой причал. Дул порывистый ветер, от которого по воде пробегала мелкая рябь, и купаться Инге совсем расхотелось.

Вылезли из машины. Валдис, увидев торчащее из песка бутылочное горлышко, брезгливо затоптал его и прошипел:

– Русские свиньи.

Теперь Инга поняла, почему они искали уединенное место. Солдаты, которых они видели, были русскими, и гуляющие компании состояли преимущественно из русаков. Валдис и Томас не хотели отдыхать с ними рядом. Кажется, она и раньше слышала какие-то такие разговоры…

Расстелили на песке старое покрывало. Оно было большое, места, чтобы улечься, хватило бы всем четверым. Валдис и Томас разулись, расстегнули рубашки, закатали до колен брюки и пошли проверить воду. Сестра сноровисто разделась. Вместо купальника у нее оказалось обычное белье, грязное, с висящими нитками.

– Ну а ты чего стоишь? – спросила она Ингу, тяжело плюхаясь на покрывало.

Инга отошла переодеться. Идти пришлось долго. Кусты были жидкими, просматривающимися насквозь. Наконец нашла подходящие. Волнуясь, натянула красный купальник. Ткань, очень тонкая и приятная, плотно облегала тело. Инга заволновалась, не получилось ли чересчур откровенно. Одно дело – перед зеркалом красоваться, и совсем другое – выступать перед двумя взрослыми мужиками и скандальной пьяной бабой. За последний год ее тело сформировалось настолько, что даже в верхней одежде она, бывало, чувствовала заинтересованные мужские взгляды. Ей никто не давал ее возраста. Считали, что не меньше шестнадцати.

Валдис разделся до плавок и потрусил к воде. Инга невольно залюбовалась его легкими уверенными движениями. А Томас не собирался купаться. Снял рубашку, обвязал ее вокруг талии и стоял, закрываясь ладонью от солнца и подбадривая Валдиса насмешливыми выкриками. Видимо, вода и впрямь была холодноватой.

Решившись, Инга вышла из укрытия. Ее появление произвело сильный эффект. Томас замер с разинутым ртом, а его сестра хрипло высказалась:

– Ё… твою мать, какая красотка!