Чемпион

Инга замолчала, опустив голову так, чтобы я не видел лица.

– В общем, он, как говорится, хотел быть уверенным, что отдает меня в хорошие руки. Вот и следил за тобой, хотел знать, что ты собой представляешь…Знаешь, что он сказал, когда мы увиделись после армии? Он посмотрел на мою руку и спросил: «Ты еще не вышла замуж?».

– Из-за его ревности меня три дня в кутузке держали.

– Что?

– Так, ничего.

Инга посмотрела на меня. В ее глазах блестели слезы. Она их торопливо вытерла и несмело улыбнулась.

– Он как-то сказал, что если бы это было разрешено, он бы стал частным детективом. Как в Америке.

– Лучше бы он стал агрономом.

– Почему?

– Живым бы остался.

Я посмотрел на часы. Время незаметно подбиралось к шести. Еще немного – и придет уборщица. Инга говорила, наверное, часа три. Я бы ни за что не смог столько времени трепать языком. Мне было бы проще с кем-нибудь подраться.

– Как сама думаешь, его убили из-за этого Холоновского?

Инга поежилась:

– Может, это все-таки были просто грабители?

– Тактика страуса, – пробормотал я. – Значит, говоришь, я тебе сразу не «просто понравился»? Как с тобой, оказывается, легко! Чуть-чуть помахался – и сразу герой.

– Во-первых, не чуть, их было трое. А во-вторых, дело не в том, как ты… махался. Просто в экстремальной ситуации проявляется суть человека. Я увидела, что на тебя можно положиться. Ты можешь быть врагом, но не станешь предателем. И девчонки, которые со мной были, мне это сказали.

– Спасибо, – я почувствовал себя немного смущенным. Наверное, от того, что комплиментами меня баловали не сильно, как в спорте, так и в жизни.

И я никогда не задумывался, можно на меня положиться, или нельзя. Просто всегда делал так, как считал нужным.

– Слушай, а ты не думала, что про Мусу надо сообщить в КГБ?

Инга долго не отвечала. Натянула одеяло до подбородка и смотрела мимо меня. Я пожалел, что спросил.

– Думала. Еще как думала. Они ведь опять начали бы меня таскать. Правильно? Допросы всякие, опознания, очные ставки. В институте бы стало известно. Опять уезжать в другой город, начинать новую жизнь? Сколько можно? А так про меня как будто забыли, и ладно…

Я прижал ее к себе, давая понять, что я задал дурацкий вопрос и развивать ответ не надо.

– Значит, так: у нас есть еще минут сорок на то, чтобы заняться делом.

– А потом?

– Потом я отвезу тебя домой, к тете, вы закроетесь на цепочку и, если кто-нибудь позвонит, станете отвечать, что дома никого нет. А я тем временем придумаю, как нас спасти.

– Нас?

– Именно, нас. И тебя в первую очередь.

2

Мы ушли из клуба до прихода уборщицы, и я на такси отвез Ингу в Купчино, к тете Ингрид.

– Все поняла? Сиди дома и никого не пускай. Если что, звони по «ноль два».

– Когда ты приедешь?

– Постараюсь быстрее.

– Я люблю тебя…

Тот же таксист доставил меня к дому. Квартиру больше не взламывали. Я подумал, что надо бы купить новый замок. Хотя чего с него толку? Этот, не самый дешевый, вскрыли без всяких ключей, значит, откроют и новый, если потребуется. Надо не на замки тратить деньги, а сделать так, чтобы больше ко мне не являлись без спроса.

Я занялся уборкой, но, приведя в относительный порядок кухню и коридор, оставил это занятие до лучших времен. Пошел принять душ и увидел череп с костями на зеркале. Я совсем забыл про этот рисунок. Чего они хотели этим добиться? Напугать? Плохо же они меня знают, если надеются, что я так задешево испугаюсь. Скорее просто выместили злобу от того, что не смогли поймать. Рисунок был сделан губной помадой яркого оттенка. Моя мать такими не пользовалась. Значит, здесь была девушка. И с ней еще один-два человека. Те же, которые ездили в Коминтерн? Хорошо бы, чтоб те же. А то слишком много врагов получается.

Я принял душ и позвонил Кушнеру. Трубку сняла его мама. Голос у нее был настороженный.

– Мишу? А кто его спрашивает?

Я не знал, как лучше представиться, и назвался просто по имени. Помешкав, она позвала сына. Он долго шуршал трубкой и ответил, позевывая.

– Разбудил?

– Нет…

– Ладно, не притворяйся. Как самочувствие?

– Болит немного, но ходить могу.

– Под себя?

Кушнер обиженно запыхтел.

– Ладно, я пошутил! Поговорить надо. Сможешь через часик выйти во двор?

После Кушнера я набрал номер Серого. Он ответил с полгудка и, выслушав мое приветствие, усмехнулся:

– Вы чего, сговорились друг за другом звонить?

– Кто мы?

– Только что Мастер позвонил и уволил меня.

– В каком смысле уволил?

– В прямом. Я больше с вами не работаю. Вечером заберу вещи из клуба.

Я помолчал, обдумывая услышанное. Я хотел попросить Серого о небольшой помощи, но после такого известия делать это было не очень удобно. Или неудобно только на потолке спать? Поменяйся мы с Серым местами, он бы, наверное, не постеснялся, попросил. И совершенно спокойно воспринял бы мой отказ, если бы я решил ему отказать. Я же боялся услышать твердое «Нет» в ответ на свою просьбу. Мне казалось, это меня выбьет из колеи. Да и не хотелось нагружать своими проблемами человека, у которого и без того день начался не самым радостным образом.